Бесстрастие происходит от надежды, ибо надеющийся получить в ином месте вечное богатство легко презирает то, что у него под руками, хотя бы временная жизнь и представляла всякий покой, а если жизнь эта еще прискорбна и многоболезненна, то кто заставит разумного человека предпочитать ее любви к Богу, Который и эту жизнь и ту дает любящим Его; разве только человек тот слеп и вовсе не может видеть, по неверию, худому произволению и привычке к злу. Если же бы он веровал, то просветился бы; и, получив чрез твердую веру малый свет познания, подвизался бы освободиться от злейшей своей привычки. И если бы положил так в душе, то благодать содействовала бы ему и подвизалась бы вместе с ним. Но потому и говорит Господь: мало есть спасающихся (Лук. 13, 23), что сладким кажется нам видимое, хотя оно и горько. И собака, когда лижет свою рану 2), от сладости не ощущает болезни, что она
_______
1) Надписание подлинника: "Седьмая в буквах η (ита), а настоящее слово о беспристрастии. Оно рождается от надежды и есть бегство от всего мира".
2) Την ρίνα, нос.
– 255 –
пьет собственную кровь. И чревоугодник, когда ест вредное для него, по душе и по телу, не чувствует вреда, который себе делает. И все раболепствующие страстям также страдают, по нечувствию, а если иногда и восстают, то привычкою (к страстям) опять увлекаются; потому и говорит Господь:
Царствие Небесное нудится (Матф. 11, 12), не по порядку естества, а по нашему навыку в страстях. Если же бы оно было таково по естеству, то никто не вошел бы в него; но имеющим произволение
иго Господне
благо и бремя легко (Матф. 11, 30), а не имеющим произволения
тесна врата и прискорбен путь и нуждно Царствие (Лук. 13, 24). Для первых оно
внутрь есть и близ них, потому что они желают его, и скоро достигают бесстрастия. Ибо воля помогает нам или препятствует спастись, и – ничто другое. Пожелал ты чего-либо доброго – исполняй его; если не можешь – желай, и вот ты уже имеешь его, хотя и не имеешь. Так понемногу образуется привычка и сама по себе делает или доброе, или худое. Если бы не было так, то ни один разбойник не спасся бы; а не один только, но и многие из разбойников просияли. Посмотри, как велико расстояние между разбойником и святым, однако привычка не преодолела, но произволение победило. А кто, по благодати Христовой, благоговеен или и монах, тому что препятствует
– 256 –
сделаться таким, как они? Те далеко, а этот близко, и большую часть пути уже прошел, по благодати, или естественно, или наследовав от родителей благочестие и благоговение. Не странно ли, когда разбойники и раскапывающие гробы будут святыми, а иноки осужденными! Но увы мне, бедному!
студ лица моего покры мя (Пс. 43, 16). Цари предаются нищете, подобно Иоасафу и другим, а нищий не может держаться прежнего своего обычая и без труда войти в Царство Небесное беспристрастием к вещам, которых он не получил и по наследству от родителей. Но когда он произнес: "отрекаюсь" и того, чего не имел (ибо мир и то, что в мире, другой содержит в своей власти, а этот только желал власти), когда и сего он отрекся, тогда делается многостяжательным и говорит: не могу быть нестяжательным и терпеть то, что меня постигает. Но что терпеть, скажи мне? темницы ли и оковы, которые имел ты прежде? Если же ты был начальником, то ведь и начальники и богатые терпят это. Так что же? недостаток в необходимом, наготу и прочее тяжкое, что ты имел (и прежде). Но чтобы, подробно говоря, не продолжить слова и не посрамить полных стыда (скажу только): довольно с нас и того, что имеем пристрастие к чему-либо из видимых вещей, от желания которых мы отреклись, и это к
– 257 –
посрамлению и обличению в будущем, подобно Гиезию и Иуде. Один из них пожелал того, чего не имел, и за то, вместе с падением, получил и проказу от Бога, а другой, отрекшись того, что имел, опять пожелал этого, чрез что и получил в наследство погибель вместе с удавлением.
Какое же преимущество монаха, если не хранение девства и нестяжание? Другие заповеди, как согласные с естеством, и все люди должны исполнять. Ибо любить Бога и ближнего, терпеть постигающее нас, употреблять вещи по естеству и удаляться от злых дел каждый из нас должен, хотя бы и не желал; и без хранения этого нельзя найти покоя и в нынешнем веке. Потому что и законы наказывают согрешающих, и начальники понуждают к исполнению добродетели, по слову апостола: не бо вотще, говорит он, меч носит. И опять: хощеши ли не боятися власти? благое твори, и будеши имети похвалу от него (Рим. 13, 4, 3). И это все, как естественное, все не только делают, и все желают этого, но и охраняют правосудием. А жребий монаха есть то, что превыше естества. Он воин Христов, потому должен вкусить страданий Его, чтобы получить и славу Его. И это также естественный закон, подтверждаемый чувственными делами. Не прославляются ли воины царские за то, что страдают вместе с царем? Не по
– 258 –
мере ли того, как страдает каждый, получает он здесь и похвалу? а насколько оказывается непотребным, настолько и подвергается бесчестью. Не насколько ли кто-либо носит одежду, подобную царской, настолько бывает ближайшим к нему, а насколько – несходную, оказывается чуждым царю? Так должно смотреть и на окружающих нашего Царя. Насколько кто сострадает и подражает Христу в нищете Его, вкушая страданий и поношений Его, которые Он претерпел ради нас, прежде распятия и погребения, настолько делается близким Ему и соучастником славы Его, по слову апостола, который говорит:
аще с Ним страждем, то с Ним и прославимся (Рим. 8, 17). Увы! Как мы не разумеем, сколько терпят воины и разбойники и как трудятся ради одного только хлеба; сколько странствуют путешественники и мореплаватели, и сколько труда переносят все люди без надежды на Царство Небесное, а часто и не достигая цели, для которой трудятся. Мы же ради Царства Небесного и вечных благ не хотим и немного потерпеть. Может быть, это и не было бы нам так трудно, если бы произволение наше склонялось к тому и не считало бы приобретение добродетелей тягостным и несносным, но скорее радостью и спокойствием, ради надежды, беспопечительности и чести, невольно последующей за добродетелью. (Ибо
– 259 –
и противник стыдится ее и удивляется ей.) Конец ее веселие и радость, и не только это, но беспристрастие и в самом себе имеет соединенную с ним радость, как и жизнь вещественная, в постыдных страстях, содержит в себе печаль, от каковой (плотской жизни) да избавимся мы и да достигнем невещественной и вечной жизни беспристрастием, рождающим умерщвление тела во Христе Иисусе Господе нашем. Ему подобает всякая слава, честь и поклонение во веки. Аминь.
__________
– 260 –
Текст приводится по изданию (в переводе на современную орфографию):
Петр Дамаскин преп. Творения. – М.: Скит, 1993 (репр. переизд: Киев, 1905).
Номера страниц идут после текста.
Текст в данном оформлении из Библиотеки христианской психологии и антропологии.
Последнее обновление файла: 01.02.2015.
