Поиск по сайту

 

Понятие «терпение» скрывает многоплановое и многозначное общественное содержание. Оно проявляется в формах пассивного социального поведения, обусловленных равнодушием к судьбам общества, группы, близких людей и к итогам собственной жизни. Исторически сложилась и многообразно дает о себе знать готовность к повседневным жертвам ради достижения вполне конкретной и реальной цели. Для традиционных обществ и наследников их психологии типичны позиции «отсроченного» вознаграждения; их диапазон — от согласия «затянуть пояса» на десятилетия до ожидания загробной компенсации ценой беспрерывных земных мук и страданий. Нередко встречается осознание безысходности положении обездоленных. Затишья перед разрушительными социальными взрывами — знаки пределов бесчисленных компромиссов долготерпеливых народов…

Анализ этих состояний социальной психологии имеет не только историко-академический, но и живой практический интерес. Обращаясь к таким оценочным понятиям как «пассивность», «привычка», «готовность довольствоваться малым», «смирение» исследователи достаточно обстоятельно описывает состояния, но лишены оснований предложить обоснованные прогнозы среднесрочного и долгосрочного характера; да и краткосрочные прогнозы часто не схватывают грани «перелома» в появлении качественно новых состояний общества. В поведении буддиста, индуиста, иудея, христианина, мусульманина терпеливое отношение к жизненным испытаниям всегда оценивалось религиозными

– 15 –

---

авторитетами как, по крайней мере, ипостась религиозной добродетели, если не вся ее полнота. Отсюда многоуровневая критика готовности верующих терпеть и страдать, звучавшая веками из уст сторонников общественных преобразований. Последние забывали, однако, в своей полемической запальчивости, что фундаментальные общественные преобразования столетиями и тысячелетиями совершались усилиями людей, разделявших религиозные убеждения и, тем не менее, проявлявших завидное упорство в осуществлении перемен. Между тем секуляризация как способ мотивации необходимости внерелигиозной активности общественных групп и отдельных людей ставит под подозрение любые формы терпения, связывая их с уходящей (как казалось, навсегда) религиозной традицией. Секуляризация подготовила  — в качестве своего крайнего проявления — психологию радикального революционализма и вынуждена разделить историческую ответственность за его способ мыслить и действовать.

В российском «радикалитете» еще до революции встречалось стремление прославиться любой ценой. Даже славою Герострата. Отсюда — исторический феномен «нетерпения», обозначенный покойным писателем Ю. Трифоновым. Авантюризм и нетерпимость отличали практику советской власти с первых дней ее существования. Проекты немедленной победы социалистической революции в мировом масштабе, ускоренное строительство социализма (превратившееся в беспрецедентное насилие над жизнями десятков миллионов людей), хрущевское «Мы вас закопаем», брежневские авантюры в Чехословакии, Афганистане и во многих других точках планеты, форсированный курс утверждения рыночной экономики и немедленной конверсии военной промышленности, повлекший массовую безработицу и т.д.

В дипломатии терпение, как известно, одна из профессиональных добродетелей. Но тогда высшее руководство ориентировано на ускорение в реализации тех или иных амбициозных проектов, дипломаты склонны имитировать «ускорение» результатов своей деятельности. Отсюда — одна из причин политико-дипломатической фальсификации объективных тенденций международной жизни. Наследие авантюризма сказывается в современной России по многим направлениям: Чечня и ваучеризация, финансовые «пирамиды» и обещания сделать XXI век «веком России»… Его психология подпитывается легковерием, страстным желанием изменений к лучшему на фоне продолжающегося кризиса, снижением общей (прежде всего, гуманитарной) культуры и появлением целого слоя профессиональных Остапов Бендеров практически во всех слоях и социальных нишах постсоветской России.

Импульс «нетерпения» несовместим с глубинными основами социумной организации, не соответствует ее объективным характеристикам. Альтернатива этому импульсу — дихотомическая позиция «терпения». Как известно,

– 16 –

---

классическая и современная христианская литература уделила терпению большое внимание. При этом различалось «терпение» и «долготерпение». Аллегория последнего — женщина, горюющая над убитым младенцем. «Долготерпение» включало разнообразные формы принятия страданий… «Время приспения славно страдать»; «благими страданиями подобает идти в Царствие Небесное». Разграничение терпения и страдания, устранение момента мазохистского наслаждения страданием — одно из важных достижений европейских секуляризационных процессов.

На практике страдание и терпение нередко образуют относительно целостный комплекс.

Уменьшения страдания (с секулярной точки зрения) — вот смысл развития терпения как в данный момент, так и на длительную историческую перспективу.

Смирение или сопротивление страданию? Такая альтернатива имеет место в религиозном сознании. В том числе и в православном. Задача терпения в секуляризированной форме — вынужденно подчиняясь страданию в данный момент, — не повторить его в будущем. Преодолеть, победить в его установленных, выявленных проявлениях (когда известны его условия и причины). Тем самым деятельность в ближайшей перспективе призвана обеспечить создание надежных условий сокращения «сектора» страдания в предвидимом будущего. Отсюда активный, направленный характер категории терпения в обосновании духовно-действенных принципов политики.

Хотя «терпение» и «терпеливость» — однокоренные понятия, между ними есть существенное различие. Терпеливость ближе к пассивности, соглашательству и, в определенных случаях, — к конформности. Она связана теснее со стремлением вынести любые мыслимые испытания и выжить в них. Терпение же предполагает готовность к последовательной реализации заранее составленных программ, способность к маневренности в перегруппировке сил и средств, в «выстраивании» гибких цепочек соотношения интересов, потребностей и возможностей. Оно включает предварение и сопровождение деятельности глубокой интеллектуально-психологический работой личности, направленной на оптимальное осознание возможностей как социума в целом, так и его составных частей, степени «затратности» (по всем азимутам) тех или иных вариантов существующих структурных отношений целого и их трансформации. Одним словом, анализ всего многообразия в постановке и достижениях целей и нравственную готовность к маневрированию средствами ради крупномасштабных и аксиологически-значимых задач.

Терпение в общественной деятельности суть сознание повседневной ответственности и готовность к преодолению возникающих трудностей, к максимальному напряжению воли, сил, к духовному подъему в условиях тяжелых ситуаций. Терпение предполагает, во-первых, сосредоточение всех ресурсов для решения долгосрочных и многоэтапных задач, требующих

– 17 –

---

правильного распределения внимания и усилий в соответствии с тем или иным этапом деятельности. Во-вторых, оно подразумевает длительную подготовительную и организационную работу. Создание политических и иных структур, способных обеспечить на решающих направлениях адекватные усилия для достижения поставленной конечной цели. В-третьих, — своевременную оценку просчетов в реализации конкретного этапа планов и ее обоснованную корректировку. Наконец, терпение ведет к осознанию того, что сложность решаемых задач часто не означает немедленных материальных дивидендов и других форм компенсации затраченных усилий. «Плоды должны созреть». При терпении вознаграждение -при обеспечении элементарных условий деятельности — сводится к тому, что люди честно, с полной отдачей сил выполняют свой долг и не надеются на немедленную реализацию всех возможных последствий затрачиваемых ими усилий. Эффект «отсроченного вознаграждения» взаимодействует с психологией терпения. Важно, вместе с тем, разделять их. «Перенесение» вознаграждения в неопределенное будущее влечет за собой истощение нравственно-психологического потенциала. Поэтому оно опасно. Тем более, что в кризисной ситуации России есть охотники вновь обмануть ожидания народа.

В современных сложных условиях многополюсного социума (как российского, так и международного) терпение по необходимости сочетается с терпимостью (толерантностью) ко многим проявлениям инакомыслия (и инакодействия). Понятно, что пределы последнего определяют историко-культурные традиции и обычаи (включая религиозные), взаимодействие законов (в том числе и международного права) с правосознанием населения тех или иных государств, готовность политиков идти на компромиссы либо на конфронтацию. Вместе с тем и здесь установка на терпение способствует эффективности противовесов попыткам искусственного социумного «ускорения» во всех, практически, сферах: от взаимоотношений с природой до воспитания подрастающего поколения.

В условиях длительного, эволюционно развертывающегося общественного развития, когда в стране обнаружилась дефицитность современных информационных, организационных и психологических ресурсов, а также собственных технологий, соответствующих требованиям XXI столетия, систематическое и современное поощрение созидающих терпеливых становится влиятельным инструментом государственной политики и идеологии. Просматривается диапазон его взаимодействия с религиозными конфессиями, исторически связанными с судьбами страны. Однако эффективность этого инструмента прямо определяется тем, насколько последовательно будут закрепляться и получать перспективу повседневные достижения десятков миллионов терпеливых россиян.

– 18 –

---

 

 

Текст приводится по изданию:

Глаголев В. С. Христианские и секулярные аспекты социально-психологической категории "терпение" // Христианская культура на пороге третьего тысячелетия. Материалы научной конференции. 12-14 июня 2000 г. Серия "Symposium", выпуск 5. СПб.: Санкт-Петербургское философское общество, 2000, с. 15-18.

 

Номера страниц идут после текста.

 

Первоначальный файл с сайта: web-кафедра философской антропологии.

Текст в данном оформлении: Библиотека сайта Христианская психология и антропология.

 

 

Последнее обновление файла: 20.12.2011.