Сегодня, на новом этапе возврата к ценностям Православия, пришло время внимательного пересмотра гуманистической парадигмы, принципы и методы которой в настоящее время являются ведущими в воспитании и образовании молодежи. Очень важно ясно представлять себе в деталях, какова концепция человека в современном гуманизме. Каков образ человека, которого мы хотим получить в результате реализации наших образовательных и воспитательных программ.

Известный современный идеолог гуманизма Пол Куртц в книге “Мужество стать”, останавливаясь на определении гуманизма, пишет: “Не вступаем ли мы в бездонную трясину, где под гуманизмом каждый может понимать все, что ему заблагорассудится — справедливость, демократию, социализм или либерализм, — и не способен ли этот термин растягиваться, подобно эластичным носкам, по мерке каждого? Мало кто в прошлом согласился бы считаться антигуманным” [2]. Другой идеолог гуманизма Сидней Хук дает такое определение гуманиста: “Сегодняшний гуманист — тот, кто полагается на возможности разума в деле защиты, расширения и возрастания сферы человеческой свободы в мире” [2: 142]. С другой стороны, часть проповедников гуманизма пытается попросту отождествить гуманистическую этику с любой гуманитарной деятельностью. В этом понимании каждый, кто хочет уменьшить людские страдания или способствовать общему благосостоянию, миру или терпимости, должен именоваться “гуманистом”.

Эти удары не уничтожили чисто иррациональной власти над сердцами людей веры в человека. Гуманизм с течением времени все больше становился, вопреки своему сознательному умыслу, слепой псевдорелигиозной верой.

Гуманизм в своем начале — учение, которому европейское человечество обязано лучшими своими достижениями — отменой рабства, политической свободой и гарантиями неприкосновенности личности, социальными и гуманитарными реформами — в своей традиционной форме оказался явно противоречивым, несостоятельным. Однако европейская мысль продолжала слепо утверждать веру в человека, все объективные основания которой уже были разрушены, но это противоречивое духовное состояние не могло быть прочным и длиться неопределенно долго. В 40-е годы XIX века нигилистическая теория Штирнера стала первой атакой на твердыню гуманистической веры. Немецкий мыслитель смело и цинично утверждал естественное право человека, в согласии с его подлинной природой, отвергать всякое служение высшим идеалам и быть открыто беззастенчивым эгоистом.

Далее на арену выходит марксизм, который продолжает традицию оптимистической веры в прогресс — один из двух основных мотивов гуманизма. На щит выдвигается вера в близкое и предопределенное осуществление социализма как абсолютного торжества разума и добра в человеческой жизни. Но природа человека здесь уже прямо определяется не как добрая и разумная, а как злая и корыстная: основным фактором истории оказывается корысть, борьба классов за обладание земными благами, ненависть между богатыми и бедными.

Еще одно явление разложения гуманизма выражено в идеях Ницше. Заслуга Ницше заключается в том, что в его лице человеческая мысль пришла к отчетливому осознанию несовместимости “обмирщенного”, натуралистического понятия о человеке с гуманистическим культом человека. В его формуле: “человек есть нечто, что должно быть преодолено” подведен итог внутреннему крушению гуманизма. Требование “преодоления человека” означает здесь одновременно низвержение самой идеи человека, прославление сверхчеловека как животного высшей породы или расы.

В лице марксизма и ницшеанства совершилось внутреннее крушение гуманизма. Обоготворение человека как природного существа было обличено как идолопоклонство, но приняло характер отрицания веры в саму идею человека как образа Божия. Марксизм и ницшеанство оказались солидарными в вере в то, что высшее состояние человечества может быть осуществлено через санкционирование низших, животных, злых сил человеческого существа. Произошел известный в психологии феномен смещения. Злые темные средства, которые разрешалось применять для осуществления идей добра и правды, оказались самоцелью. Эту новую извращенную веру С. Л. Франк назвал демоническим утопизмом [3: 47]. Демонический утопизм — один из исходов развития гуманизма, продолжение падения. Он проповедует необходимость опрокинуть сами основы мирового бытия и заново построить мир, используя в качестве творческих сил темные, злые начала человека.

Это уже не секуляризация, это война с Богом. Человек воспитывается в обоготворении злых страстей, в вере, что с их помощью человечество движется вперед к новому, светлому, прекрасному состоянию, к раю на земле. Если некогда вера в Бога была заменена слепой верой в человека, то в результате крушения гуманизма вера в человека, как носителя начал добра и разума сменяется верой в творческую мощь злой силы, им владеющей. Дальнейшее крушение своей веры идеологи идолопоклоннического обоготворения человека переживают как крушение всякой веры вообще и переходят к циничному неверию. Зло, понимаемое и практикуемое первоначально как средство к осуществлению если не морального добра, то все же некоего высшего, идеального, объективно правомерного состояния, превращается в самоцель. Постепенно в людях воспитывается привычка к злу как к самоцели. Зло начинает казаться обычным естественным состоянием. Это главное негативное следствие из гуманистического мировоззрения. Таким образом, С. Франк показывает, что гуманизм — вера в человека, лишенная религиозного или метафизического основания и основанная на замене веры в объективные, абсолютные ценности служением ценностям чисто субъективно-человеческим, — с самого начала таит в себе нигилистический, разрушительный мотив.

Второй вариант неблагоприятного исторического развития гуманизма связан с присущим ему утопизмом, который вызывает непосредственную здоровую реакцию человеческого здравого смысла и человеческой совести. Сочетание здравого смысла с голосом совести приводит к умонастроению, которое Франк назвал скорбным неверием. Здесь видны черты, присущие экзистенциализму. Скорбное неверие беспощадно отвергает всякое доверие к силам, управляющим реальностью, и утверждает иллюзорность всякого упования человеческого сердца, безнадежное одиночество и обреченность человека в его любви к святыне. В отличие от циничного неверия, скорбное неверие есть горькое сознание фактической власти тьмы в мире. Неверие в реальную силу идеальных начал, однако, при сохранении веры в них самих, т. е. при сохранении почитания самой святыни и сознания обязанности служить ей.

Человек разочаровался не только в суетной вере утопизма, но и вообще в осуществлении в мире высших ценностей. Он пришел к убеждению, что добру и разуму не только не гарантирована победа в мире, а скорее даже предопределено поражение, ибо, по общему правилу, в мире торжествуют силы зла и безумия. Смысл человеческой жизни заключается здесь в том, чтобы отстаивать достоинство идеала при сознании полной безнадежности осуществить его в жизни. Это есть некая дуалистическая вера гностического типа — вера в далекого, чуждого миру Бога как носителя, лишенного, однако, всемогущества и вообще непосредственной власти над миром. Таким образом, данное умонастроение не может дать человеку сил жить и бороться со злом и ведет к пессимизму. Современная гуманистическая психология связана своими корнями с экзистенциальной философией, которая содержит в себе это умонастроение скорбного неверия. А поскольку Бог помочь не может, то ресурсом гуманистической психологии становится сам человек.

Наиболее известные психологи гуманистического направления — Э. Фромм, Г. Олпорт, К. Роджерс, В. Франкл, так же как и философы-экзистенциалисты, подчеркивают, что каждый человек — создатель своего поведения, способен осознавать свой жизненный опыт, принимать решения, нести за них ответственность и свободно выбирать свои действия. В центре гуманистической психологии находится концепция становления. Акцент делается на сам процесс развития без указания конечных целей [4: 135].

Пол Куртц — крупнейший идеолог современного гуманизма, подробно рассматривает принципы современного гуманизма в своей книге “Мужество стать” [2]. Они следующие.

1) Гуманизм предлагает набор ценностей и достоинств, вытекающих из признания человеческой свободы и самостоятельности.

2) Каждый индивид от рождения обладает достоинством и ценностью — или, по меньшей мере, к нему следует относиться так, как если бы он ими реально обладал. Человек, как и все в мироздании, является естественным порождением природы, при воспитании которого следует позаботиться лишь о правильном росте и гармоничном раскрытии того, что заложено в нем природой.

3) Гуманизм отрицает идею сверхъественного. Куртц считает что, конечно, неверно отождествлять гуманизм с атеизмом, тем не менее, гуманизм чаще всего предполагает какую-либо форму агностицизма или скептическое отношение к Откровению, к чуду.

4) Гуманизм имеет свою естественную онтологию, основанную на научном знании, и привержен методам исследования, опирающимся на разум и научную объективность.

5) Гуманисты стремятся поднять внутреннее достоинство наслаждения жизнью и творчеством, способствуя в меру сил человеческому счастью. Гуманистическая этика противостоит религиозным доктринам, принижающим способность человека находить реальное удовольствие в этой жизни и тем вынуждают его находить спасение за ее пределами. Для гуманизма характерно натуралистическое понимание счастья и смысла жизни в пределах земного существования.

6) Гуманисты сосредоточены на ценностях земных и светских. Главная задача состоит в том, чтобы улучшать, делать полнее собственную жизнь и жизнь других.

7) Этические принципы гуманизма автономны в том смысле, что они не вытекают из теологических и метафизических предпосылок, а вырастают из чувственного опыта. Большинство гуманистов утверждает, что все люди в известной степени наделены способностью суждения. Это значит, что, хотя ценности и относительны, индивидуальны, они под влиянием рефлексии могут быть должным образом преобразованы.

8) Гуманисты утверждают, что личность до известной степени самостоятельна в том, что касается выбора. Если никакое божество не спасет человека, он должен спасти себя сам.

10) Гуманистическая этика не признает идеи первородного греха.

11) Гуманистическая идеология не разделяет того наивного представления, что все человеческие существа по природе добры, и лишь дурно устроенное общество может быть виновато в их пороках. Мужчины и женщины от рождения ни добры, ни злы, но в данных природных и социальных условиях они становятся добрыми, злыми или тем и другим вместе, во многом это зависит от них самих.

12) Хотя гуманистическая этика изначально сосредоточена на индивидууме, на актуализации его высших ценностей, она также касается идеи общего блага, полагая важной для человека задачу организовать такие общества, в которых на основе правды и справедливости, максимально сочетались бы благополучие личное и социальное.

13) Многие гуманисты (почти большинство) настаивают на определенном признании идеи равенства в демократических обществах — равенства перед законом, равенства в возможностях или принципа первоочередного удовлетворения элементарных потребностей всех граждан вместо аристократического, олигархического принципа.

Для сравнения с гуманистической парадигмой рассмотрим православную концепцию воспитания человека. Сущность православного решения вопроса об основном принципе воспитания состоит в том, чтобы признать человека с момента появления на свет уже зараженным разрушительной силой, которая называется грехом. Из этого следует, что надо не только развивать и воспитывать в человеке его природные задатки, но одно (греховное) надо разрушать, а другое, доброе, сохранять и развивать. На развалинах ветхого надо создать нового человека. Не следует игнорировать ужасное расстройство природы человека, признавая его высшим произведением природы. Наоборот, надо ясно осознать то “злое” состояние, в котором родится на свет человек, на первых порах объявить злу непримиримую войну и постараться найти и поднять со дна души ребенка утраченную первозданную красоту Образа Божия. Вопрос в том, как это сделать [5].

Человек может стать человеком, или полным воплощением идеи человека только под влиянием Бога. Самой природой своей человек обязан не самому себе, а своему Творцу. Как по существу своему человек есть отображение своего Создателя, Его подобие, так и весь процесс развития его природы может совершаться нормально только под воздействием Творца. В руках Божиих — как сила, так и норма, управляющая развитием человека. И сила и норма воплощены в полноте жизненного откровения в лице Христа, Богочеловека, Основателя христианской религии. Истинная гуманность состоит не в том, что вообще может исходить из глубины человеческой природы, так как в ней много ложного, болезненного, случайно наслоившегося, а в том, что составляет первоначальное зерно человеческой природы, созданной волей Божией.

Человек может стремиться к чистоте и совершенству и достигать этой цели только в борьбе с самим собой. Христианство желает раскрытия и упрочения в человеке того, что истинно, честно, добродетельно, господства правды и мира между людьми, обуздания страстей. А затем уже, на нравственно чистой почве, — созидания общего земного благополучия. Между тем гуманизм ставит во главу угла именно земное благо и из него хочет вывести требования нравственных взаимоотношений между людьми. Гуманизм хочет из земных корней вырастить небесные плоды, а христианство делает обратное.

Оптимизм, характерный для атеистического гуманизма существенно отличается от духовного оптимизма Православия. Гуманистический оптимизм основан на идее доверия к возможностям человека, к тому, что он сам может управлять собственной судьбой и достигать счастья и смысла жизни в пределах земного существования.

5. Прот. Хитров М. И. Основной принцип воспитания /Душеполезное чтение. Ежемесячное издание духовного содержания. Год 40-й. 1899. Ч. 1. М. С. 232–241.

6. Деменев А. Г. Духовные основы пессимизма (Исследование творчества Е. П. Аквилонова) // Философские науки. 2000. № 4. М.: Гуманитарий. С. 89–101.

Первоначальный файл с сайта pokrov-forum.ru.

Текст в данном оформлении: Библиотека сайта Христианская психология и антропология.

Последнее обновление файла: 05.03.2011.