Поиск по сайту

Святая Православная Церковь с первых дней своего бытия учила и учит, что наши умершие братья всегда живы у Господа и что христианская любовь, никогда не прекращающаяся (1 Кор. 13, 8), побуждает и обязывает нас, живущих, помнить о них и помогать им своими молитвами, жертвами во имя их, милостыней, чтобы и других призвать к молитвам за них.

 

Бог же несть мертвых, но живых: вcи бо Тому живи суть.

(Лк. 20, 38)

 

Загробная жизнь, ещё до всеобщего воскресения, не для всех одинакова. Души скончавшихся в вере и святости пребывают в состоянии света, покоя и предначатии вечного блаженства, а души грешников в ином положении – во мраке, беспокойстве и предначатии вечного мучения. Такое состояние душ умерших определяется на частном суде, который так называется в отличие от всеобщего Страшного Суда потому, что он бывает сразу после смерти тела, происходит перед одним Богом (не перед всеми воскресшими), и потому, что на нём лишь предрешается участь каждого, но не назначается полное и окончательное воздаяние. О том, что такой суд совершается, есть довольно ясные свидетельства слова Божия. Так, апостол Павел говорит: "Лежит человеком единою умрети, потом же суд" (Евр. 9, 27), т. е. всякому должно умереть и после смерти предстать на суд. Видно, что здесь идет речь не о всеобщем Суде при втором Пришествии Христа Спасителя, когда души предстанут вместе с воскресшими телами (см.: 2 Кор. 5, 10; 2 Тим. 4, 8). Сам Господь наш Иисус Христос в притче о богатом и Лазаре указал, что праведный Лазарь тотчас после смерти был отнесён ангелами на лоно Авраамово, немилосердный же богач оказался в аду (Лк. 16, 22-23). А раскаявшемуся разбойнику Господь сказал: "Аминь глаголю тебе, днесь со Мною будеши в раи" (Лк. 23, 43), т. е. не во время второго Пришествия, а сегодня, сразу после кончины.

Свидетельства Божественного Откровения о частном суде служат надёжным основанием для дальнейших рассуждений не только о возможности поминовения умерших, но и о необходимости его. Смерть есть предел времени подвига и начало времени воздаяния. Но поскольку на частном суде не определяется окончательная участь, то души грешников, особенно тех, которые покаялись перед кончиной, но не успели принести плодов, достойных покаяния, могут пребывать в надежде спасения, но реализовать эту надежду сами они не могут, ибо они уже не в состоянии обнаружить тех дел любви, о которых Господь спросит в день всеобщего Суда и за исполнение которых скажет: "Приидите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира" (Мф. 25, 34). Могут облегчить их состояние и даже изменить его – достигнуть блаженного воскресения – молитвы Церкви, ходатайства за них живых – сынов Единой Церкви. В этом именно смысле и надо понимать слова Христа в упоминавшейся уже притче о богатом и Лазаре: между раем и адом, "между нами и вами пропасть велика утвердися, яко да хотящий прейти отсюду к вам не возмогут, ни иже оттуду к нам преходят" (Лк. 16, 26). Примечательно, что эти слова Христа тенденциозная критика использует как аргумент для отрицания действенности молитв живых за умерших. Но объективный взгляд, даже при буквальном понимании слов Спасителя (хотя здесь притча), показывает: речь идёт только о том, что сами умершие бессильны изменить своё состояние, и не утверждается бесполезность молитв за них.

Вера в необходимость молитв за умерших была общей в древней – апостольского времени – Церкви. Это подтверждают тексты первых литургий, молитв, надписей на захоронениях христиан. Исходя из Священного Писания, из древней апостольской традиции, Православная Церковь и сегодня неопустительно вводит поминовение усопших и в общественное богослужение, и в домашнюю молитву. Во всех её богослужениях: вечерних, утренних и дневных – в той или иной форме присутствует поминовение прежде почивших. Церковный Устав предписывает поимённое поминовение (живых и умерших) и в конце праздничной литии, что сейчас, кажется, нигде не практикуется.

Самым действенным поминовением считается литургийное. "Великая польза будет душам, о которых приносится моление, когда предлагается Святая и Страшная Жертва", – учит святой Кирилл Иерусалимский.

Преимущество во время этого поминовения отдаётся тайному молению – во время проскомидии, когда поименно вынимаются из просфор частицы, и по освящении Святых Даров, когда эти частицы опускаются в потир с дерзновенными словами: "Отмый, Господи, грехи поминавшихся зде, Кровию Твоею Честною, молитвами святых Твоих". Большой знаток Церковного Устава и усердный молитвенник епископ Ковровский Афанасий (Сахаров; † 15/28 окт. 1962. Канонизирован на Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в 2000 г.) пишет: "Поминовение живых и усопших на проскомидии и на освящении Даров, хотя и негласное, по своему значению, силе и действенности не может быть сравниваемо ни с какими другими молитвенными поминовениями: заздравными молебнами, заупокойными панихидами или какими-либо другими благочестивыми подвигами в память о живых и умерших. Оно не может быть сравниваемо даже с гласным поминовением на той же литургии на ектениях великой и сугубой, что по местам допускается, и на специальной заупокойной ектении". Следует отметить, что епископ Афанасий не является сторонником поминовения вслух, особенно в большие праздники. Вот его слова: "Для проявления естественной, но в законных пределах христианской любви к усопшим Святая Церковь всегда оставляет и за богослужением общественным, и в частной молитве достаточно свободы и места. Она сама не опускает ни одного случая, когда и где можно, не нарушая установленного ею строя богослужения и молитвы, вознести моление об усопших. Но кто во что бы то ни стало, вопреки Уставу церковному, требует, например, провозглашения вслух всех богомольцев имён усопших и неразрешаемых Церковью в данный день заупокойных молений, задерживая, таким образом, около усопших внимание молящихся вопреки намерению Церкви, отвлекая их от главного предмета праздничных воспоминаний, тот показывает этим, что он, очевидно, любит своих усопших больше, чем Господа, забывает или не считает важным Его слова: "Иже любит отца или матерь... сына или дщерь паче Мене, несть Мене достоин" (Мф. 10, 37). А это уже не будет христианская любовь... Это не будет даже вообще любовь. Это будет только искание "своих си" (1 Кор. 13, 5). Это будет только угождение себе, эгоизм, желающий сделать по-своему, как ему нравится, как ему хочется, не считаясь даже с тем, будет ли это отрадно или только причинит скорбь якобы любимым усопшим. Не опечалятся ли они от мысли о том, что их братья, оставшиеся на земле, любят их более, чем Господа, свои желания ставят выше послушания Церкви. Усопшие, как разрешившиеся от уз плоти и телесной ограниченности, лучше живых понимают смысл, значение и ценность данных Церковью правил и уставов. И если, как мы веруем, дела и поступки живых находят тот или иной отклик в сердцах усопших, то, несомненно, их радует проявление только подлинной христианской любви, только то, что чуждо эгоизма, что совершается как послушание Святой Церкви. Всё же самочинное в поведении живых причиняет усопшим только печаль".

Неопустительно совершая молитву за умерших и заповедуя своим чадам всегда молиться о них, Церковь определила и особые дни поминовения для каждого усопшего в отдельности, и для всех усопших православных христиан в соединении.

Для каждого усопшего христианина особенно важными днями считаются третий, девятый, сороковой после кончины, а также дни рождения, именин и кончины. Что касается последних трёх дней, то выделение их понятно: поскольку ещё при земной жизни дни рождения и именин освящаются молитвой, подобает усиливать молитву и после кончины, а день кончины отмечается как день начала вечности. В третий же день совершается поминовение в воспоминание Воскресения Христа, чем выражается надежда на блаженное воскресение; в девятый – выражается надежда на сопричтение к девятичинному лику святых; в сороковой – по сближению с Вознесением Господним и по заповеди Апостольских постановлений. О том, какое имеют отношение числа дней к душе умершего, любопытствовал некогда святой Макарий Александрийский у сопровождавших его по пустыне ангелов. "Государи мои, – говорил авва Макарий к ангелам, – прошу вас изъяснить и сие: когда отцами предано совершать в Церкви приношение Богу за усопшего в третий, девятый и четыредесятый день, то какая из того происходит польза душе преставльшегося?" Ангел ответствовал: "Бог не попустил ничему быть в Церкви Своей неблагопотребному и бесполезному; но устроил в Церкви Своей небесные и земные Таинства и повелел совершать оные. Ибо когда в третий день бывает в Церкви приношение, то душа умершего получает от стерегущего её ангела облегчение в скорби, каковую чувствует от разлучения с телом; получает потому, что славословие и приношение в Церкви Божией за неё совершено, от чего в ней рождается благая надежда. Ибо в продолжение двух дней позволяется душе, вместе с находящимися при ней ангелами, ходить по земле, где хочет. Посему душа, любящая тело, скитается иногда около дома, в котором разлучилась с телом, иногда около гроба, в котором положено тело; и таким образом проводит два дня, как птица, ища гнезда себе. А добродетельная душа ходит по тем местам, в которых имела обыкновение творить правду. В третий же день Тот, Кто воскрес из мертвых, повелевает, в подражание Его Воскресению, вознестись всякой христианской душе на небеса для поклонения Богу всяческих... После поклонения Богу повелевается от Него показать душе различные и приятные обители святых и красоту рая. Всё сие рассматривает душа шесть дней, удивляясь и прославляя Содетеля всего, Бога. Созерцая же всё сие, она изменяется и забывает скорбь, которую имела, будучи в теле. Но если она виновна в грехах, то при виде наслаждений святых начинает скорбеть и корить себя, говоря: "Увы мне! сколько я осуетилась в том мире! Увлекшись удовлетворением похотей, я провела большую часть жизни в бесчестии и не послужила Богу, как должно, дабы можно было и мне удостоиться сей благодати и славы. Увы мне, бедной!" По рассмотрении же в продолжение шести дней всей радости праведных она паки возносится ангелами на поклонение Богу... После вторичного поклонения Владыка всех повелевает отвесть душу в ад и показать ей находящиеся там места мучений, разные отделения ада и разнообразные нечестивые мучения, в которых находясь, души грешников непрестанно рыдают и скрежещут зубами. По сим различным местам мук душа носится тридцать дней, трепеща, чтобы и самой не быть осуждённой на заключение в оных. В сороковой день опять она возносится на поклонение Богу, и тогда уже Судия определяет приличное ей по её делам место заключения... Итак, благое Церковь имеет обыкновение... хорошо делает... правильно поступает... совершая в третий день приношение и молитву... в девятый... и в сороковой".

В отдельных местах как на Востоке, так и на Западе вместо девятого и сорокового дней усугублялась молитва об усопшем в седьмой и тридцатый дни. Основанием этому был существовавший в Ветхом Завете обычай оплакивать умершего в течение семи (см.: Быт. 50, 10; Сир. 22, 11) и тридцати (см.: Чис. 20,29; Втор. 34,8) дней.

В указанные дни в Древней Руси заказывались так называемые сорокоусты, т.е. одновременное совершение сорока литургий в разных храмах.

Весьма усугубляется поминовение усопших в две Вселенские родительские субботы – Мясопустную и Троицкую. В Мясопустную субботу усугубляется моление потому, что в следующее за ней воскресенье вспоминается Страшный Суд, и сыны видимой, земной Церкви, готовясь сами предстать на этот Суд, просят у Господа милости и ко всем умершим. А в субботу перед Пятидесятницей, в день которой Дух Святой сошёл на апостолов и даровал им благодатные силы ко благовестию Царствия Божия, возносится моление о том, чтобы и умершие получили ослабление и свободу и вошли в это Царство. В эти родительские дни живые сыны Церкви призываются умножить свою любовь к умершим всех времён и народов, знаемым и незнаемым. Служба в эти дни вся заупокойная, исключительная по своему содержанию. Особенно трогательна четвёртая стихира "на хвалитех" в Мясопустную субботу: "Христос воскресе!.. Дерзайте вси мертвии... Той воздвизает нас и дарует воскресение нам". Услышать это радостное восклицание задолго до Пасхи, в день поминовения ушедших в другой мир, – великая радость. В этом восклицании и обоснование молитвы живых за усопших, и благовестие поминаемым об умерщвлении смерти, о разрушении крепости ада.

Сугубые заупокойные моления в субботы Великого поста установлены как бы в возмещение того, что в будничные дни этого поста нет литургийных поминовений. Подобным восполнением опускаемых заупокойных молений от Великого Четверга до понедельника Антипасхи служит и поминовение во вторник Недели апостола Фомы – Радоница (от "рад", в связи с радостным праздником Христова Воскресения).

Трижды в год Русская Православная Церковь совершает поминовение воинов, на поле брани убиенных, за отечество и веру жизнь свою отдавших, – в субботу перед днём памяти святого Димитрия Солунского (8 ноября), в день Победы (9 мая) и в день памяти Усекновения главы Пророка, Предтечи и Крестителя Господня Иоанна (11 сентября). Первое было установлено по воле святого благоверного князя Димитрия Донского для поминовения воинов, павших в 1380 году на Куликовом поле. Соединено оно было с памятью святого Димитрия Солунского потому, что славяне считают Димитрия своим покровителем, "отечестволюбцем", который помогал и русским воинам победить Мамая. К тому же он был Небесным покровителем святого благоверного князя... Поминовение 9 мая установлено Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в 1994 году. В этот день совершается особое поминовение усопших воинов, за веру, Отечество и народ положивших жизнь, и всех страдальчески погибших в годы Великой Отечественной войны (1941-1945). Поминовение 11 сентября было введено в 1768 году распоряжением императрицы Екатерины II. Епископ Афанасий считает выбор этого дня неудачным. "Сам Предтеча Господень, – говорит он, – не брал меча в руки. Пострадал он за веру, конечно, но не в том смысле как это разумеется, когда говорят о воинах, за веру жизнь свою положивших, и во всяком случае он пострадал не за отечество. И какая нужда, нарушая Устав церковный, творить заупокойное моление в великий праздник, когда у нас есть Димитриевская суббота?".

Почти сто лет, до 1914 года, в Русской Православной Церкви в первый день Рождества Христова совершался благодарственный молебен в память избавлении России от нашествия галлов. В конце молебна провозглашалась "Вечная память" защитникам отечества 1812 года. Подобное молебствие в двунадесятый праздник также не находит себе оправдания в Церковном Уставе.

Молитва о всех преждепочивших в дни общего поминовения имеет большое духовное значение, огромный моральный смысл. Если бы христиане молились только за своих родных, близких, то они по своему духовному состоянию в этом деле не далеко бы ушли от язычников и грешников, которые приветствуют своих братьев и любящих их любят (см.: Мф. 5, 46-47; Лк. 6, 32). Но главное ещё не в этом, а вот в чём. Молиться о родных и о дорогих нам людях можно недолго, ибо во временном мире поколения быстро сменяются, а вместе с их сменой уходит в небытие и память. К тому же есть и такие умирающие, за которых и некому помолиться уже в первые дни их перехода в потусторонний мир. Вот Святая Церковь и стоит за них перед Богом как любящая Мать, она из века в век молится за всех, кто на протяжении всей истории "подъяша смерть, в мори же и непроходных горах, стремнинах же и пропастех, и пагубах, и гладех, и запалениях, и ледах, и бранех, и студенях, и иныя всякия смерти претерпевше: равно же и убозии суще, и немощнии, и узаконенных псалмов и песней памяти не получиша" (Синаксарий в Мясопустную субботу).

Сколько отрады вселяет в сердце живущих сознание того, что за каждого из них будет вечно возноситься молитва Церкви! Если и все забудут его на земле – Церковь не забудет! Как же важно в таком случае жить в Церкви и умереть, будучи её верным сыном!

Поминовение усопших – это не односторонняя связь. Отшедшие в мир иной (не только праведники) помнят и о подвизающихся в Церкви земной и ходатайствуют за них. Ещё в Ветхом Завете была вера в заступничество всех усопших. "Господи Вседержителю, Боже Израиля! – восклицал пророк Варух. – Услышь молитву умерших Израиля и сынов их" (Вар. 3, 4). Очевидно, здесь имеется в виду множество умерших – не одних праведников.

Вот как свидетельствует о взаимосвязи живых и умерших оптинский старец схиигумен Антоний († 1865) в одном из своих писем: "Имена всех родных ваших вписал я в келейный свой синодичек для вседневного поминовения на келейном псалтирном чтении и на канонах заупокойных... Мы будем поминать, как умеем, на земле, а отшедшие души будут поминать нас на небеси, и небесная молитва их об нас гораздо больше приносит нам душевной пользы, нежели наша об них. И не только праведники, коих души в руце Божией, молятся ко Господу о нашем спасении, но и души грешных тоже заботятся о нас, чтобы мы не попали туда же, где они, и по евангельской притче просят святого Авраама послать к нам в дом какого-нибудь Лазаря, чтобы он вразумил нас, что нам подобает творити, да избегнем мучений вечных".

В православной молитве об отшедших нет безысходной тоски и тем более отчаяния. Естественная для человека скорбь о разлуке ослабляется и даже полностью снимается верой в непрекращающуюся мистическую взаимосвязь. Это присутствует во всём содержании заупокойных молитв. Это выявляется и в священнодействиях – обильном воскурении фимиама и возжжении множества свечей перед иконами и в руках молящихся. Каждение – это признак торжественности момента. Чем значительнее праздник, тем больше и каждений при богослужении. В пасхальную утреню, например, каждение совершается почти беспрерывно. Также и возжжение свечей. Со свечами стоят молящиеся при чтении Евангелия на Страстной седмице, на пасхальной службе, при совершении Таинств Крещения, Брака, Елеосвящения, при прославлении и перенесении мощей вновь канонизуемых праведников... Используемый во время заупокойных богослужений чёрный цвет облачений – символ тоски, безнадёжности – не свойствен и не известен Древней Православной Церкви. "Чёрный цвет, – свидетельствует епископ Афанасий, – проник к нам с сентиментального Запада с его обмирщённым христианством. В допетровской Руси и в мирском обиходе редко употреблялся чёрный цвет... Обычай носить траур – в смысле одеваться во всё чёрное – западный мирской обычай. С начала XVIII века, когда стало усиливаться у нас влияние Запада, он стал проникать и в Церковь, перенося мирское понимание траура не только на заупокойное богослужение, но и на Великий пост, и на дни страданий и смерти Спасителя, хотя по церковному взгляду эти дни – Пасха, только Пасха Крестная".

Как же важно, как необходимо поминать почивших! И Православная Церковь ежедневно поминает: "Еще молимся о упокоении душ усопших рабов Божиих и о еже проститися им всякому прегрешению, вольному же и невольному". Церковь молится и от лица умершего – "безгласна и бездыханна" – обращается ко всем, пока живущим на земле: "Прошу всех и молю, непрестанно о мне молитеся Христу Богу, да не низведен буду по грехом моим на место мучения, но да вчинит мя, идеже свет животный".

Что касается поминовения всех скончавшихся в вере православной, то оно совершается в дни Вселенских родительских суббот, в субботы второй, третьей и четвёртой недель Великого поста, на Радоницу, в Димитриевскую субботу.

 

 

Издание:

Скурат К. /Е./ Душа по разлучении с телом // Православная беседа. 2011, № 5.

 

Первоначальный файл с сайта p-beseda.ru.

Текст в данном оформлении из Библиотеки христианской психологии и антропологии.

 

 

Последнее обновление файла: 01.02.2014.