Поиск по сайту

Церковное душепопечение берет начало с момента рождения Церкви Христовой и основывается, во-первых, на примере Самого Христа, который оказывал помощь подобного рода людям – "И приводили к Нему всех немощных, одержимых различными болезнями и припадками, и бесноватых, и лунатиков, и расслабленных, и Он исцелял их" (Мф. 4:24). Христос в Евангелии неоднократно призывает своих последователей оказывать помощь как нищим, заключенным, так и больным. (Мф. 25:31–46 и др.).

Во-вторых, церковное душепопечение основывается на христианском взгляде на личность человека. Личность в христианской антропологии рассматривается в единстве духовных, душевных и телесных проявлений, и это единство достигается только при условии преобладающего влияния сферы духа.

По словам преп. Никодима Святогорца, "Дух твой, ищущий Бога Небесного, да властвует над душою и телом, назначение которых устроить временную жизнь". В этом единстве – здоровье и норма человеческого бытия.

По утверждению свт. Феофана Затворника, духовную сферу в человеке составляют: "благоговение и жизнь в страхе Божием, совесть, искание Бога", а архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), известный врач-хирург, писал, что "духовность есть высшее достижение человеческой души".

Единство и гармония всех сторон человеческой личности, состояние, которое было дано человеку в его первозданной чистоте, затем было утеряно в результате пренебрежения законами духовной жизни, теперь является заданным человеку, искомым состоянием: "Сам же Бог мира да освятит вас во всей полноте, и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа" (1 Фес. 5:23). Это завещание св. апостола Павла проходит через все века,

Соответственно указанным сферам личности и всякая болезнь имеет, в первую очередь, духовную, а уже затем психофизиологическую природу.

Таким образом, главной пастырской заботой в деле душепопечения о больном человеке всегда было нахождение корней болезни человека в его духовной сфере и врачевание этой сферы духовными средствами.

И, в-третьих, церковное душепопечение основывается на историческом опыте социального служения душевнобольным самой Церкви.

В период после гонения на Церковь, начиная с IV в., стали появляться благотворительные учреждения и монастыри. Они стали первыми обителями врачевания. Например, всем известна широкая благотворительная деятельность св. Василия Великого († 379), в то время, когда он был епископом Кесарии. Им была открыта и врачебница для душевнобольных, которая называлась Василиадою. Также и другие епископы организовывали в своих епархиях в разное время подобные врачебницы.

Пришедшие из Греции в России первые иноки принесли с собой не только врачебные знания, но и представление о врачевании как о подвижническом долге монахов. С момента крещения Руси врачевание находилось под непосредственным покровительством Православной Церкви. Великий князь Владимир в своем Уставе (996 г.) объявлял больницы учреждениями, а "лечцов" (врачей) – людьми церковными, подвластными епископу. На Стоглавом соборе 1551 г. Иван Грозный потребовал оказания содействия в призрении нищих и больных, к которым относились и "лишенные разума". По постановлению этого собора монастыри взяли на себя попечение о психически больных, в частности, совершивших преступления. Эти функции монастыри выполняли и раньше, но постановления Стоглавого собора уточнили и расширили их обязанности.

В этот период пастырского душепопечения господствовало религиозно-мистическое понимание всех психопатологических нарушений, психические болезни рассматривались как результат воздействия дьявола на душу человека или последствия первородного греха. Надо сказать, что даже в этот период у опытных духовников наблюдался дифференцированный подход к психическим больным. Их пастырский опыт позволял разграничивать патологические состояния людей, возникшие под воздействием демонских искушений, и переживания, явившиеся результатом болезненных природных процессов в психофизическом организме. Так, преподобный Иоанн Лествичник (VII в.) описывает признаки, по которым советует отличать "духовное прельщение" (духовное заблуждение) от душевных расстройств, развившихся "от естества".

С конца XVIII в. в России стал происходить процесс секуляризации культуры и науки. В это же время от церкви начала отделяться и психиатрия, которая прошла период становления на основе рационалистических теорий. Человек и его душевные болезни стали областью исследования психиатрии как науки. Пастырское попечение о таких больных оказалось как бы и не нужным. Известные профессора, особенно за рубежом, высказывали свое отрицательное отношение к религии. Всякий немедицинский путь в постановке диагноза и лечение душевнобольных отвергался и порицался.

В начале XX в. в психологии и психиатрии возникла необходимость целостного рассмотрения психических проявлений человека в норме и патологии, во всей полноте его духовного и психофизического бытия. В это время всем здравомыслящим психологам и психиатрам становится ясно, что все психиатрические рационалистические концепции и психологические обобщения не адекватны для объяснения религиозных переживаний. Ученые медики стали приходить к убеждению, что религиозный человек, его поведение, состояние и даже заблуждения должны восприниматься во всем целостном строе личности, который включает не только психофизиологическое, но и духовное бытие. Классик психиатрии С. С. Корсаков в 1901 г. писал, что "каждому психически здоровому человеку присуще религиозное чувство". Религиозная потребность – это искание и неутолимая жажда Абсолютного, Вечного и Безусловного, искание Высшего Смысла. На западе "Сократом современности" Шелером издается в 1921 г. "Существенная феноменология религии", где делается попытка по возможности точно определить специфические черты религиозного переживания и дать анализ этих особенностей.

Такое развитие психиатрии, учитывавшей религиозные чувства и духовное бытие человека, было остановлено в России после октябрьского переворота 1917 г. Краеугольным камнем всякой науки, включая и психиатрию, стал воинствующий атеизм. Личность стала рассматриваться с психофизиологических точек зрения. Духовное понимание всякой болезни стало ненаучным и поэтому недопустимым. В Европе в XX в. психиатрия продолжала развиваться в основном на рационалистических идеях.

В последние годы по милости Божией в нашей стране стали вновь наводиться мосты между Церковью и психиатрией, которые освободились от тяжелого гнета тоталитарного атеистического государства. Стали проводиться научно-богословские конференции с участием духовенства и врачей-психиатров. В декабре 1995 г. в Москве состоялся первый семинар по монастырской медицине с приглашением психиатров. В 1997 г. в Свято-Даниловом монастыре проходил пастырский семинар, посвященный этой теме. В психиатрических клиниках и интернатах стали открываться домовые храмы. Больные и врачи получили возможность духовно окормляться у православных пастырей.

В связи с появившейся уникальной возможностью совместного попечения о больных людях, как со стороны священства, так и со стороны врачей-психиатров перед нами встает ряд серьезных задач. Одна из основных задач, стоящих перед пастырем и врачом-психиатром, это анализ всех сфер личности, всех слоев бытия человека в целом. И надо сказать, что в зарубежной практике стала аксиомой необходимость такой совместной работы пастыря и психиатра. Сегодня – это веление времени, диктуемое интересами больных и широкого всестороннего понимания человеческой личности. Такая совместная работа, безусловно, необходима в сложных случаях течения болезни, как на этапе диагноза, так и на этапе лечения.

Как пишет профессор Д. Е. Мелехов в своем труде "Психиатрия и проблемы духовной жизни", "Перед духовником, а также перед психиатром, если он верующий человек, стоит первая задача – поставить "духовный диагноз", т. е. необходимо определить, что в этих страданиях человека имеет непосредственно духовную причину и подлежит лечению духовнику. Одновременно надо установить, что в его переживаниях оказывается проявлением душевной болезни, имеющей причину в нарушениях мозговой деятельности или всего организма, а потому требует врачебной компетенции. Как правильно отмечено в Настольной книге священнослужителя (т. 8), "Этап установления духовного диагноза более ответственный, нежели определение наличия и вида психического заболевания. Сюда относится определение уровня духовного развития человека, выяснение глубоко скрытого в тайниках его души личного отношения к Богу и ко греху, способность его сопротивляться силе греха. Здесь необходима компетенция умного и опытного пастыря, который имеет особый дар, проявляющиеся либо как присущая ему духовная прозорливость, либо как результат обобщения духовного опыта Церкви. Апостол Павел называл его даром различения духов, перечисляя дары Святого духа: слово мудрости, слово знания, вера, дар исцеления, чудотворения, пророчества, различение духов" (1 Кор. 12:4–11).

При установлении духовного диагноза пастырь может встретиться с таким психическим расстройством, которое является результатом воздействия злых духов на человека. В Священном Писании в Евангелии от Матфея описывается яркий случай исцеления больного в Гадаринской стране, который был одержан злыми духами (Мф. 8:28–34). Бесоодержимость ныне довольно распространенное явление. Два обстоятельства отличают бесоодержимого человека от первичного психотика. Первое – злые духи знают Бога и трепещут перед силою Креста Христова, молитвы, святой воды, Святых Христовых Таин. Второе – психические поведенческие расстройства у бесоодержимых людей носят оттенок насильственности. Отличительной особенностью также является критическое отношение к себе одержимого человека. После изгнания злого духа из страждущего человека у него наблюдается полная сохранность психического здоровья.

В практике пастырского душепопечения состояния бесоодержания имеют свои разграничения. Бесноватостью можно назвать состояние, когда человек теряет всякое самосознание. Одержимость же есть частичная плененность души злой силой. В обычной действительности мы становимся одержимы, когда порабощаемся своим страстям и порокам.

Архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий) говорил по этому поводу: "Причины многих душевных болезней неизвестны ученейшим психиатрам. Не знаем мы и причины буйного помешательства. Но мне представляется несомненным, что в числе буйно помешанных есть известный процент подлинно бесноватых". Не потому ли в психиатрической лечебнице очень тяжелый "дух", что в ней есть такая категория больных, которая не переносит ничего церковного, будь то молитва, окропление Святой водой, запах ладана и т. д.

В социальной концепции Русской Православной Церкви (РПЦ) § 11.5, принятой на Юбилейном Архиерейском Соборе 2000 г., указано, что "представляется одинаково неоправданным как сведение всех психических заболеваний к проявлениям одержимости, что влечет за собой необоснованное совершение чина изгнания злых духов, так и попытка лечения любых духовных расстройств исключительно клиническими методами".

Болезнь души – это сокровенная тайна. Архиепископ Иннокентий Херсонский утверждал, что "на фоне душевных болезней разрушается тончайшая нервная ткань, и образуются пустоты, через которые душа становится наиболее уязвима к дьявольскому воздействию. Таким образом, возникшая от естества болезнь как бы обнажает душу". Не оттого ли определенные психопатологические проявления так явственно напоминают поведение одержимых. Для того чтобы можно было легче разграничивать, где случаи истинного психического заболевания, а где случаи психических расстройств, вызванных духовными причинами, священник и практикующий врач Сергей Филимонов в своей книге "Церковь, больница, больной" указывает на наиболее распространенные симптомы духовного заболевания у человека. В этой же книге отец Сергий как пастырь дает и советы духовно болящим людям, направляя их для излечения своих недугов в Лоно Святой Православной Церкви.

В своем повседневном служении пастырю приходится нередко встречаться и со случаями окормления психических больных. Эти случаи рассматривает такая богословская дисциплина как пастырская психиатрия. Архимандрит Киприан (Керн) пишет, "что существуют состояния души, которые трудно определить категориями нравственного богословия и которые не входят в понятия добра и зла. Эти состояния принадлежат не к аскетической области, но к психопатологической и развиваются от плоти, от естества". В случае окормления психически больного пастырю необходимо попытаться определить, какое место религиозные переживания занимают в общей структуре личности человека. Как указывает проф. Д. Е. Мелехов, "они могут быть в случаях патологии непосредственным отражением симптомов болезни или могут быть проявлениями здоровой личности, и тогда при наличии болезни, они помогают больному сопротивляться ей, приспосабливаться к ней и компенсировать дефекты, внесенные болезнью в личность больного. Вот почему для врача недопустимо при исследовании больного "сходу" трактовать всякое религиозное переживание как патологию или заблуждение и тут же в процессе исследования начинать антирелигиозную пропаганду или демонстрировать свое элементарное, догматически-материалистическое отношение к религиозным исканиям и сомнениям своего пациента".

При остром протекании психического заболевания верующему больному необходима помощь, в первую очередь, психиатра. Пастырю оставляется возможность усиленной молитвы за такого больного, так как пастырские наставления в данный момент не могут быть восприняты страждущим адекватно. По мере его выздоровления "удельный вес" психиатрической помощи будет ослабевать, духовной – напротив, возрастать. Выше описанное лишь эскизно изображает такую сложную область знаний как пастырская психиатрия.

К сожалению, у некоторых священнослужителей сложилось мнение о нецелесообразности психиатрической помощи как таковой. Душевные болезни ими воспринимаются либо как результат воздействия злого духа, либо – как следствие греховного повреждения души. Опыт показывает, что такого рода пастырские умозаключения не улучшают психического состояния болящих пасомых. Приведем ответ старца, насельника Свято-Троице Сергиевой Лавры, архимандрита Кирилла (Павлова) психически больной женщине на ее вопрос обращаться ли ей к психиатру или нет. Старец ей написал: "обратиться к психиатру можно, но надо и помолиться, чтобы Господь, если есть на то святая Его воля, через врача исцелил Ваше заболевание". В помощь священнику проф. Д. Е. Мелехов указывает в своих работах, какие психопатологические состояния могут быть поводом для обращения к медицинской компетенции.

С точки зрения пастырского душепопечения душевное заболевание, как и телесное, – это Господом возложенный крест ради спасения души человека. По поводу того, как нужно пастырю вести дело окормления душевно больных хорошо пишет прот. Владимир Воробьев: "Священник должен объяснить человеку, что болезнь душевная – это не позор. Это вовсе не какое-то вычеркнутое из жизни состояние, это – крест. Такой человек чего-то не может делать так, как делают здоровые люди. Но он может смиряться и должен смиряться. Он многого не понимает, но должен слушаться. И если такому больному удается объяснить, что он должен смиряться, тогда все в порядке. Он обязательно реабилитируется и сможет жить в Церкви благополучно. Для него не закрыто ни Царство Божие, ни благодатная жизнь...".

Традиционно принято считать, что большинство психотической патологии мало излечимо. Опыт показывает, что это действительно так. Но даже тяжело душевно больные могут жить благодатною жизнью в Церкви при условии сохранения у них здорового духовного ядра личности. На лицах таких больных видна особая печать просветленности и духовности, что делает их духовно красивыми и привлекательными.

Выше шла речь о душепопечении лиц с тяжелыми психическими расстройствами, которые могут иметь биологическую природу или быть связанными с одержимостью души злыми духами. Вместе с тем, существует большая группа психических расстройств, именующихся в клинике как "пограничная патология (т.е. принципиально обратимая). К этой группе относятся неврозы, депрессивные состояния, психосоматозы, психопатии и др. Страдания этих людей, как считает московский врач-психиатр Д. А. Авдеев, являются во многом следствием их личностно-характерологического склада, который определяется духовными причинами. Роль и ответственность пастыря в окормлении таких больных, очевидно, резко возрастает.

Становление психотерапии, которая и должна врачевать вышеперечисленные психические расстройства относят обычно на конец XIX в. Нельзя не отметить, что долгое время перед тем психотерапевтическую миссию по праву несли священники. Как пишет известный врач-психотерапевт В. К. Невярович в своем труде "Терапия души": "Психотерапия вобрала в себя и немало позаимствовала из пастырства и духовного врачевания (нравственное воздействие словом, сокровенность встречи, искренность и сопереживание страждущему и другие формы); вначале труд психотерапевта во многом напоминал труд священника (за исключением богослужения и таинств), только в миру... В святоотеческом учении содержатся настолько глубоко и убедительно раскрытые аспекты, касающиеся терапии души, что не обратиться к ним и не использовать их вместо сомнительного рода модных психотехник, где наряду с каплей истины море лжи, было бы не только не разумно, но и преступно"... В социальной концепции РПЦ в § 11.5 говорится, что "нравственно недопустимы психотерапевтические подходы, основанные на подавлении личности больного и уничижении его достоинства. Оккультные методики воздействия на психику, иногда маскирующиеся под научную психотерапию, категорически неприемлемы для Православия".

"Психотерапия, наполненная духовным смыслом, святоотеческими высоконравственными идеалами, не только имеет право на существование, но, вне всякого сомнения, рано поздно должна занять решающее место в целительстве человеческой души, способствуя ее спасению через истинную Православную веру в лоне Святой Апостольской Церкви Христа", – считает В. К. Невярович

А вот как раскрывает смысл и суть психотерапевтического воздействия архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий): "Психотерапия, состоящая в словесном, вернее духовном воздействии врача на больного, – общепризнанный, часто дающий прекрасные результаты метод лечения многих болезней". Здесь делается акцент не на словесном, а духовном воздействии. Ибо не одухотворенное живительной силой духа слово есть пустая форма, шелуха. "Поэтому лишено всякого смысла говорить о духовном врачевании, если нет любви в сердце врачевателя, цельной веры, божественного горения и праведности на устах, но более в делах и реальной жизни", – пишет В. К. Невярович.

В наше время резко возросло число душевнобольных людей, что является исполнением святоотеческих пророчеств, и в особенности их много в церкви. Сегодня люди ожидают от священнослужителей психотерапевтической помощи, которая является одной из форм духовной помощи, частью пастырского душепопечения. Главный врач одного из психодиспансеров Ивановской области в беседе со священником воскликнул: "Слава Богу, что открылось так много храмов, а то бы мы захлебнулись в потоке больных!".

Такая пастырская помощь особенно актуальна тогда, когда больной закрыт для неверующего врача, не доверяет ему, считая, что неверующий не может иметь правильных представлений о том, что происходит в его православной душе.

Таким образом, священник должен уметь оказать посильную психологическую помощь пришедшему к нему человеку и для этого ему необходимо обладать хотя бы минимальным набором начальных знаний в этой области. Для этого пастырь может обратиться к трудам святителя Феофана Затворника, который по праву считается Небесным Покровителем Пастырской Психологии как научно-богословского направления.

Роль пастыря в окормлении лиц с психическими расстройствами велика потому, что большинство психических расстройств, относящихся к области малой психиатрии – это болезни личности, возникающие, как правило, от игнорирования духовных потребностей, безбожия, духовной слепоты. Проф. Д. Е. Мелехов полагал, что в основе многих психических расстройств лежит несмирение. "Вера же есть смирение", – говорит св. Варсануфий Великий. Этому и должен, в первую очередь, научать пастырь своих пасомых.

Рассмотрим такое широко распространенное в наше время психическое расстройство как невроз. Как известно, невроз развивается ввиду конфликта личности с собой или другими людьми, т. е. это столкновение между желаемым и действительным. Чем мощнее это столкновение, тем острее протекает заболевание. Справедливо неврозы иногда называют запущенной формой страстей. Другими словами, грех определяет духовную почву для возникновения невроза. И поэтому невроз является чутким нравственным барометром и связь его с духовной сферой человека очевидна. По этому поводу священник Александр Ельчанинов писал: "...Нервность и т. д., мне кажется, просто виды греха, а, именно, гордости. Самый главный неврастеник – диавол. Можно ли представить неврастеником человека смиренного, доброго, терпеливого?"

По мнению профессора Д. Е. Мелехова компетенция психотерапевта – это рассмотрение психотравмирующих факторов или дефектов воспитания, компетенция духовника – помощь в преодолении нравственных причин болезни, мобилизация сил на активное противостояние ей, и, главное, помощь в покаянном раскрытии души к Богу, исторжение из души самих корней болезни.

Для врача, посвятившего себя психотерапии, важно иметь собственные духовные ценности, которые определяли бы его работу с пациентами. Без собственной духовной платформы врач не сумеет различить психосоциальные и биологические причины заболеваний от экзистенциональных, мировоззренческих. Если же врач-психотерапевт является православным, то по желанию и просьбе больного, он должен помочь ему найти путь к Богу. "В этом случае слово специалиста, – как пишет, исходя из врачебного опыта, Д. А. Авдеев, – будет подкрепляться благодатной силой Божией, укажет дорогу к тому, Который – Истина, Путь и Жизнь!"

Конечно, как правильно указывает игумен Евмений, у православного врача не должно возникать соблазна, навязывать религиозные ценности под видом психотерапевтической помощи. ("Вам поможет только исповедь и Святая Евхаристия! Пока вы не примете Святое Крещение, я не буду Вас лечить!" и т. п.) Это является нарушением врачебной этики. Человек должен сознательно прийти к Богу, Церкви, Таинствам. Бог является только конечной целью всех устремлений человека, но не средством к достижению физического или психического здоровья.

Врач не должен подменять собой священника. Он лишь предшествует ему. "Доктор, – как указывает врач Д. А. Авдеев, – иногда представляет собой "заслон" от того, чтобы пациент не впал в еще большие искушения и грехи (алкоголь, блуд, самоубийство)". Также и священник не должен подменять собою врача, оказывая духовную помощь лицам с психическими расстройствами.

Исходя из всего вышеизложенного, можно сделать общий вывод, что совместная работа пастырей Церкви и врачей-психиатров в деле поддержания и сохранения психического здоровья населения – это давно назревшая необходимость, уникальная возможность сегодняшнего дня, требование людей и веление времени. Общими усилиями, доверяя и помогая друг другу, пастыри и врачи должны спасти наш народ от таких страшных бед, как повальная алкоголизация и наркотизация, от наплыва тоталитарных сект, оккультных врачевателей и психотехник, от постоянно растущей невротизации и психической деградации, корнем которых является бездуховность, потеря истинных ценностей и смысла жизни.

Какой будет Россия завтра, зависит во многом от нас с вами, пастырей и врачей, от нашей веры и духовности. С каждого из нас спросится за каждый нами прожитый день, за каждого человека, который обратился к нам за помощью и советом.

 

 

Литература

1. Новый Завет. – М.: Изд-во Московской патриархии, 1994.

2. Авдеев Д. А. В помощь страждущей душе. – М., 2000.

3. Евмений игум. Пастырская помощь душевнобольным. – Макариев-Решемская обитель: Свет Православия, 1999.

4. Киприан (Керн) архим. Православное пастырское служение. – Париж: Изд-во журнала "Вечное", 1957.

5. Невярович В. К. Терапия души. – М., 2000.

6. Настольная книга священнослужителя. Т. 8. – М., 1988.

7. Психиатрия и актуальные проблемы духовной жизни: Сб. – М., 1997.

8. Филимонов Сергий свящ. Церковь, больница, больной. – СПб., 1999.

9. Юбилейный Архиерейский Собор РПЦ. Москва, 13–16 августа 2000: Сб. докладов и документов. – СПб., 2000

 

 

Издание:

Швецов Валерий прот. Церковное душепопечение лиц с психическими расстройствами (Теоретические аспекты) // Милосердие и профессионализм. Сборник. – СПб., 2003, с. 138-150.

 

Текст в данном оформлении из Библиотеки христианской психологии и антропологии.

 

 

Последнее обновление файла: 01.05.2014.