Поиск по сайту

Из всех ценностей, которыми обладает человек, одна ценность несравненно превосходит все другие ценности – это человеческая душа. Наука, изучающая область души называется психологией. Следовательно, знание психологии является очень важным и необходимым для каждого из живущих в этом мире. О том, насколько важно иметь такое знание, свидетельствует сам Господь, говоря, что нет пользы человеку, если он приобретет весь мир и познает все, что есть в нем, но душе своей повредит (Мф. 16;26), забыв, что в ней должно обрести ему самое важное в этой жизни – Царствие Божие (Лк. 17;21). С какой поэтому великой тщательностью должно изучать природу души, ее свойства, потребности и законы управляющие ею. От незнания основ душевной жизни человека, от забвения попечения о душе и ее высоком назначении можно всецело извратить и испортить свою временную и погубить вечную жизнь. Это необходимо осознать каждому.

Но вот незадача, когда современный человек, осознав всю важность вышеназванных знаний, собирается основательно изучить психологию человека и обращается к соответствующим научным руководствам, то его как правило постигает глубокое разочарование. С изумлением и почти с отчаянием он убеждается, что "научной" литературы о человеческой душе практически не существует. Есть лишь история попыток построения психологии и рассмотрение смены опытов по ее созданию на непрерывно меняющихся обоснованиях. Современный нам православный подвижник благочестия, игумен Никон (Воробьев), еще будучи молодым человеком, заинтересовался вопросами психологии настолько, что даже поступил в Психоневрологический институт в Петрограде, надеясь там получить ответ на вопрос о сущности человеческой души. Но, окончив 1-й курс, он ушел из института и впоследствии сказал: "Я когда-то был настолько наивен, что хотел познать душу, изучая курсы психологии. Сколько глупостей делаешь в молодости, когда нет у тебя руководителя. Психология изучает вовсе не человека, а "кожу", – скорость процессов, апперцепции, память... Такая чепуха"1.

Душа как искра вечности оказывается недоступной для ученого-психолога, пытающегося ее познать с помощью психометрических методов, потому что истинная психология относится к такой области знания, которая недоступна для формального логического анализа. Еще преподобный Макарий Великий говорил, что "ни мудрые своей мудростью, ни разумные своим разумом не могли постигнуть душевной тонкости, или сказать о душе, что она такое, только при содействии Духа Святого открывается и приобретается понятие и точное ведение о душе".2 Проблема в том, что душевный человек, т.е. такой, который пытается все познать своим ограниченным рассудком и признающий действительно существующим только то, что видимо и осязаемо им, не принимает того, что от Духа Божия (1Кор. 2;14). Вещания Духа непонятны для него и невместимы. Чтобы принять и разуметь то, что предлагает премудрость Божия, для этого надо душевному перестать быть душевным и перейти в состояние духовное, потому что, как утверждает апостол Павел, только духовный может судить о всем (1Кор. 2;15). По объяснению святителя Феофана Затворника: "Духовный человек и свою область духовную востязует, ибо в ней пребывает, почему и знает ее, как знают обыкновенно дом, в котором живут; и душевную область востязует и обозревает, и понимает, ибо хотя он не в ней уже, но знает ее хорошо, потому что столько томился под игом ее, знает все извороты душевности".3

Кроме того, как говорят святые Отцы, человек лишился истинного самовоззрения и самопознания по причине греха. "Что обыкновенно приводится в психологиях в оправдание скудости душезнания, – говорит святитель Феофан Затворник, – то должно обратить в осуждение грешной души или в обличение ее расстройства грехом, а не в оправдание малознания души человеческой".4 По его словам: "Человек в греховном состоянии не знает своей души и знать не может".5 Эту же истину свидетельствует и святитель Игнатий Брянчанинов такими словами: "Доколе я пребываю в падении моем, дотоле тайна-человек – пребывает для меня неразъяснимою: извращенный, пораженный слепотою и ложью разум мой недостаточен для раскрытия ее. 6 Падший человек – "ложь", т.е. образ мыслей, собрание понятий и познаний ложных, имеющие только наружность разума, а в сущности своей – шатание, бред, беснование ума, пораженного смертною язвою греха и падения"7.

Падший человеческий ум, источенный сомнениями и страстями, постоянно колеблется туда и сюда, думая найти опору в ежедневно меняющихся "рабочих гипотезах", а не в Боге, неложном и неизменном Источнике всего сущего. Что он может дать? Ничего, кроме плода по роду своему, такого же сомнительного, неверного, и лживого, как и он сам. Потому что всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые (Мф. 7;17). Причина в том, что нехорош корень. Ведь каков корень таковы и ветви (Рим. 11;16), а каковы ветви, таковы и плоды (Мф. 7;18). Очевидно, надо изменить корень, чтобы изменился плод. Корнем существа человеческого, центром и источником его жизни является сердце (Притч. 4;23). Оно есть и седалище всех сил, отправлений, движений, мыслей, желаний и чувствований человека; оно есть и орган Богопознания и самопознания. По учению же Слова Божия подобные виды познания даются вовсе не изучению, а очищению (Мф. 5;8), что требует немалого подвига и подвига правильного, т.е. требует осуществления православного подвижничества.

Основываясь на этом положении, святые Отцы прямо заявляли, что только подвижническая деятельность способна доставить самые подробные, основательные и глубокие познания в экспериментальной психологии.8 От чего и "душезнания истинного, прочного, полного должно искать только у тех, кои живут истинно по христиански"9, то есть аскетически.10 Поэтому великими знатоками, глубоко изучившими душу человеческую со всеми ее свойствами и проявлениями, во все времена считались святые подвижники и Отцы Церкви Православной. Некоторые из них как бы нарочно избирали преимущественным, а иногда даже исключительным делом своей жизни – наблюдение самых тонких и сокровенных движений человеческого духа и достигали в этом отношении поразительных успехов и плодов. Постепенно поколения аскетов и созерцателей выработали свое учение о человеке, основанное на внутреннем самоуглублении, на изучении своего сокровенного мира души. Это учение в достаточно полной мере изложено на страницах их творений. Обратившийся к этим творениям убеждается, что загадочная природа наших чувств, желаний, страстей и воли, в их так называемом естественном, а по-христиански, греховном состоянии разоблачается здесь с изумительной полнотой и точностью.

В настоящее время для многих становится очевидным необходимость возвращения академической психологической науки к психологии опытной, каковой и является святоотеческая психология. Правда, понять до конца глубину святоотеческих определений мы сможем лишь тогда, когда "приобщимся их духовному опыту и будем духовно подвизаться в том же, в чем подвизались и они, а не только схоластически, теоретически их изучать"11, ибо "душа видит истину Божию по силе жития".12

И еще нужно иметь в виду, что аскетика для опытной психологии является не только средством, но и целью. Задача психологии – не просто дать те или иные интересные сведения о душе, а самим сообщением этих данных подвигнуть к работе над собой с целью нравственного совершенствования. Без этого психологическая наука становится ничем иным как прикрытием, видимостью которой прикрывается внутренняя нравственная беспечность не только от взора других, но и от своего собственного. Психология должна стать тем зеркалом, смотрясь в которое всякий сможет увидеть, что недостает его бессмертной душе и что нужно исправить для достижения в свойствах своей нравственной жизни возможно полного сходства с Богом как Первообразом Своим. Говоря иначе, психология должна помочь более обстоятельному изучению науки из наук – аскетики. Издревле христианскими подвижниками психология признавалась "прекраснейшей и важнейшей из всех наук"13, именно как основание и средоточие аскетики, ибо на знании устройства и действия сил души строится вся техника правильного подвижничества. Как знание анатомии и физиологии дает возможность освоить искусство врачевания, так и психология призвана помочь освоению подвижнического искусства, цель которого не только правильно поставить диагноз болезни душевной, но и определить систему ее лечения.

Таким образом, православная святоотеческая психология составляет ни что иное, как пропедевтику аскетики, являясь в прямом смысле слова подготовительным курсом, вводящим в более сложную и более важную аскетическую науку.

 

 

¹Никон (Воробьев), игумен. Нам оставлено покаяние: Письма. М., 1997. С. 328.

²Преподобный Макарий Египетский. Духовные беседы. М., 1994. С. 312.

³Святитель Феофан Затворник. Толкование на первое послание к Коринфянам. М., 1994. С. 116-117.

⁴Святитель Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. М., 1994. Т. 1. Ч. 1. С. 254.

⁵Там же. С. 256.

⁶Святитель Игнатий Брянчанинов. Слово о человеке. СПб., 1995. С. 8-9.

⁷Святитель Игнатий Брянчанинов. Собрание писем. М.; СПб., 1995. С. 42.

⁸Святитель Игнатий Брянчанинов. Аскетические опыты. М., 1993. Т. 1. С.478.

⁹Св. Феофан Затворник. Начертание христианского нравоучения. Т. 1. Ч. 2. С. 256.

¹⁰Св. Феодор Поздеевский. Смысл христианского подвига. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. 1995. С. 57.

¹¹Киприан (Керн). Антропология св. Григория Паламы. М., 1996.. С. 232-233.

¹²Св. Исаак Сирин. Слова подвижнические. М.: Правило веры. 1993. Сл. 30. С. 133.

¹³Климент Александрийский. Педагог. Кн. III. Гл. 1. С. 213.

 

 

II Международные Свято-Пантелеимоновские образовательные чтения (Минск, 8-10 июня, 2006 г.)

 

 

Первоначальный файл с сайта sobor.by.

Текст в данном оформлении из Библиотеки христианской психологии и антропологии.

 

 

Последнее обновление файла: 10.11.2012.