Поиск по сайту

 

Намеревающиеся вступить в сражение с каким-либо сильным неприятелем стараются в начале всего узнать предварительно свойства своего противника, состав его полчища, силы и средства, коими он может располагать: подобно сему и для нас, коим предлежит брань со грехом, нужно, для успеха в своем деле, предварительно узнать, в чем состоит грех, где его начало, каковы свойства, в каких выражается он видах, откуда берет силу, что ему благоприятствует и что для него противно. Кто скажет нам это? Скажет, во-первых, слово Божие, в коем грех изображается во многих местах со всеми ужасными его последствиями; скажет, во-вторых, история рода человеческого, исполненная примерами всякого рода грехов и преступлений человеческих; скажет, наконец, самый ежедневный опыт, и чуждый и свой собственный. Увы, для изображения свойств греха нет нужды прибегать к каким-либо умозрениям и пособиям мудрости человеческой; довольно посмотреть внимательно на людей и заглянуть в собственное сердце, коему, как справедливо замечено священным бытописателем, от юности прилежит помышление на злое по вся дни!

На вопрос: “что есть грех?”, — ответствует нам Апостол, говоря, что грех есть беззаконие (1 Иоан. 3, 4). И действительно, сущность всякого греха состоит в нарушении какого-либо закона, так что если бы не было закона, то не было бы и греха. Поелику же закон сам по себе есть не что иное, как выражение воли Божией; то грех столь же справедливо называется преступлением сей всесвятой воли. — При каждом грехе человек, всякий раз, вместо закона поставляет свой слепой произвол, вместо пресвятой воли Божией — свою злую волю; а посему при всяком грехе человек становится противником и врагом своему Создателю. Уже по сей одной черте, может судить всякий — как преступен, опасен и зловреден грех: ибо малое ли дело стать твари против своего Творца?

Так как требования закона все состоят из двух вещей — первое, чтобы мы делали и исполняли все благое и праведное; во-вторых, чтобы не делали ничего худого и несправедливого: то грех, как нарушение закона, также состоит из двух главных видов — во-первых из неисполнения того, что закон повелевает делать, — грехов, так называемых, опущения; во-вторых из совершения того, что закон запрещает делать,—грехов, так называемых, нарушения. Так например: грешит тот, кто отнимает у ближнего, каким то ни было образом, его собственность; грешит и тот, кто самую свою собственность не употребляет во благо ближнего, когда может это сделать: ибо закон повелевает не только не обижать ближнего ничем, но и помогать ему всем. Подобным образом грешит не только тот, кто лжет и вводит других в заблуждение, но и тот, кто, зная истину, не открывает ее и не выводить из заблуждения. — Это должно приметить особенно: ибо многие почитают грехом для себя одно то, что сделали они худого и богопротивного; а что не сделано ими доброго и общеполезного,—того нисколько не ставят себе в преступление. Нет, и это грех, когда человек, имея возможность сделать что-либо доброе, не делает того по своему нерадению или малодушию. Все таковые осудятся с рабом, закопавшим свой талант в землю. И он не сделал по-видимому ничего худого, представивши потом свой талант господину целым; но поелику не употребил его, как должно, то и лишен всего, в наказание за леность.

Так как свободная деятельность человека выражает себя тремя главными способами — мыслию и желанием, словом и беседою, и наконец самыми действиями; то и грех имеет три главных вида. Есть грехи мысленные — это все нечистые помыслы и желания, греховные воображения и воспоминания. Питать в уме и сердце своем подобные мысли и желания, значить грешить: ибо, кроме того, что от таких мыслей и желаний часто происходят худые слова и дела, они сами по себе уже портят душу и делают ее нечистою и богопротивною. Как опасна и зловредна сия внутренняя нечистота и греховность мыслей и чувств — разительно показывает пример духов нечистых; ибо у них нет ни нашего слова, ни нашей телесности; их порча и развращение все заключено в их духе; и однакоже, как оно ужасно!

Второго рода грехи состоят из худых и гнилых слов. Сюда относятся все виды лжи и обмана словесного, все роды божбы напрасной и клятв безрассудных, все пересуды и злоречия насчет ближнего, все лжесвидетельства и клеветы, все соблазнительные шутки и срамословия. Сюда же должно отнести и грехи слова письменного, когда то, что грешно произносить устами, пишется на бумаге, и таким образом распространяется и стократ более делает соблазна и вреда, нежели произносимое устно. К сему же роду грехов будут принадлежать и те случаи, когда мы могли сказать что-либо хорошее и полезное и не сказали, когда должны были защищать истину священную, или обнаружить ложь и клевету бесчестную, и не сделали того из расчетов самолюбия или своекорыстия.

Третий вид грехов состоит из самых порочных действий. Здесь, если начать исчислять поименно, то недостанет чисел и слов. — Приметим только, что иные грехи прямо против Бога и веры в Него, как то: неверие, хула и отчаяние; иные грехи устремлены против ближнего, например: воровство, убийство; иные против самого грешника, например: сладострастие, невоздержание и пьянство.

Не все грехи бывают, без сомненья, в каждом человеке; обыкновенно одна какая-либо страсть берет верх над другими и, становясь господствующею, не редко даже изгоняет другие страсти, с ней несовместимые, как например: скупость изгоняет невоздержание; но в сущности дела каждый грешник носить в себе семя всех пороков; подобно как праведник носит в себе начало и семя всех добродетелей. Тем паче нельзя быть с одним каким-либо грехом и пороком по произволу. Человек гордый, например, бывает вместе и завистлив, и мстителен и жесток; человек скупой — притеснителен, лжив и низок; плотоугодник — клятвопреступен, лицемерен и расточителен.

Не все грешники стоят также на одной степени развращения: в грехе, как и в добродетели, есть своя постепенность. Первая степень, когда человек начинает предаваться по временам разным порокам, или одному какому-либо, без особенного расположения ко греху, не забывая по временам и покаяние, хотя без особенных плодов его. Вторая степень — когда худые действия обращаются в навык, порок или страсть; становятся постоянным началом действий и правилом для жизни, не заглушая однако же вовсе желания исправиться и перестать грешить. Третья степень — когда развращение доходит до того, что грешник, совершенно ослепленный грехом, почитает его для себя необходимостью, вовсе забывает

Закон и страх Божий, грешит нераскаянно, с намерением всегда оставаться таким, как есть.

Состояния греховные также различны. Есть состояние греховного неведения, в коем человек, следуя влечению растленной природы и худым примерам, совершает многие грехи, не имея надлежащего понятия о том, как совершаемое им противно закону и природе. В таком состоянии находятся многие из бедных язычников, по недостатку истинной религии. Есть состояние беспечности духовной, в коем находящиеся вовсе не думают о том, что и как должно человеку делать, чего требует закон Божий и что воспрещает, живут как случится, поступают как случится, грешат и беззаконнуют, как случится. Пример и обстоятельства, привычка и страсти суть для них вместо всех правил и законов. Есть состояние духовного лицемерия, когда человек ясно видит, чего требует долг и совесть, и старается сохранить на себе всю личину честности, но в тайне предается всему, к чему влекут его страсти. В таком лицемерии обличал некогда Господь фарисеев. Есть состояние греховного ожесточения, когда грешник выходит из свойственной греху боязни и скрытности, бесчинствует явно, упорно отвергает все вразумления и хвалится своими преступлениями. Есть состояние отчаяния, когда грешник, пробудившись от греха, чувствует крайнее к нему отвращение, но вообразив, что его грех неотпустителен, готов бывает на самые отчаянные поступки и против других, и против самого себя: пример сего состояния — несчастный предатель Христов.

Видите, сколько болезней и язв у души человеческой! Видите, сколько уз и оков у нашей бедной свободы и воли! Видите, сколько удиц и петлей у врага нашего диавола! Посему-то св. Писание так часто советует нам непрестанно трезвиться духом и бодрствовать; посему-то люди, опытные в духовной жизни, не советуют полагаться ни на какую свою добродетель и твердость; ибо, как показывают примеры, можно с самой высокой степени совершенства духовного вдруг упасть и разбиться в прах. Но да не унывает при сем никто! —Велика сила греха, но стократ больше сила благодати Божией. Многообразно полчище пороков; но еще многообразнее лик святых добродетелей. Мы не одни — с нами Искупитель наш, с нами Дух Святой и Всемогущий, с нами Ангелы-хранители, с нами все Святые Божии, с нами Церковь и ее таинства. Нет греха, побеждающего милосердие Божие; нет преступления, коего не могла бы смыть с души нашей всесвятая Кровь, пролитая за всех нас на Голгофе. Всякий грешник, кто бы он ни был и как бы ни были велики грехи его, если только восхочет искренно и твердо, может, при помощи благодати Божией, сделаться снова чистым и праведным и удостоиться царствия небесного: пример тому покаявшийся на Кресте разбойник. Аминь.

 

 

Текст в данном оформлении: Библиотека сайта Христианская психология и антропология.

 

 

Последнее обновление файла: 15.08.2011.