Поиск по сайту

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ПРОПЕДЕВТИКА ПРОЦЕССА ПОМОЩИ 

Представляя себе нашего читателя, мы видим интересного, образованного и участливого человека. Наверное о каждом, кто просто заглянул сюда, можно сказать, что он или она неравнодушны к тайнам человеческой души, к тому, что делает индивида личностью, как личность проходит свой путь в этом мире: встречается с другими, увлекается, вдохновляется, оказывается в тупике, преодолевает трудности, раскрывает себя навстречу миру, природе, ближним и дальним, Вечности.

Мы приглашаем Вас в школу. Это, конечно, начальная школа (для тех, кто не доберется до третьей части :-)) и выпускники, даже самые прилежные, не получат профессиональных дипломов. Мы хотим изложить то, как можно пользоваться в повседневной жизни навыками психологического консультирования. Зачем?

Каждый из нас в те или иные периоды своей жизни обязательно оказывается в роли выслушивающего, утешающего, советующего. Если такого рода помощь осуществляется правильно и эффективно, ее вполне можно назвать психологическим консультированием. Некоторым людям нравится, когда к ним обращаются за помощью, другие просто теряются в этой ситуации. Как правильно отнестись к человеку, который хочет, чтобы мы разделили с ним его заботы, трудности, проблемы? Как правильно понять другого? Как отказаться, если мы не в силах ничего сделать? И вообще, что такое помочь человеку?

Мы постараемся систематически изложить основные принципы психологического консультирования так, как оно может осуществляться каждым, кто имеет желание использовать это знание. Рано или поздно наша помощь может понадобиться нашим близким, родным, коллегам, супругам или нам самим.

Мы не планируем следовать в русле какой-то определенной психотерапевтической школы. Мы постараемся, чтобы материалы каждого урока могли быть применены Вами сразу же. Не скроем, у нас пока нет схематизированной последовательности всего курса, во многом мы будем руководствоваться Вашими письмами, вопросами, отзывами. Может быть мы пригласим самых авторитетных представителей различных психотерапевтических направлений для выступления в нашей Школе, может быть мы будем строить занятия на основании разбора интересных, присланных Вами, трудных жизненных ситуаций. Возможно, мы когда-нибудь соберемся вместе, чтобы поделиться тем, насколько эффективны оказались предложенные методики и навыки в практической жизни.

Такова идея. Давайте начнем, руководствуясь первым принципом нашего курса – ПОНИМАТЬ, ПРИНИМАТЬ, ПРИМЕНЯТЬ. Мы надеемся, что вы испытаете удовольствие, помогая другим. Часто путь к себе проходит через сердце другого. Мы ожидаем, что оказав внимание и заботу другим, Вы ощутите себя свободнее, сильнее и счастливее.

 

Введение

Для того, чтобы осуществлять процесс эффективного консультирования, надо иметь знания и опыт, но они вторичны по сравнению с тем, что нам представляется главным – желанием. Прежде чем Вы решились помочь кому-либо, спросите себя – для чего Вы это делаете. Профессиональные психотерапевты зарабатывают на пропитание (и не только), тщеславные люди пользуются случаем показать свои способности или продемонстрировать сострадание, некоторые просто смакуют чужую беду из любопытства, а совсем несчастные люди утверждаются за счет того, что другим еще хуже.

Что движет Вами? Загляните в себя. Вы увидите, что Вы созданы для того, чтобы существовать во взаимодействии с другими. Человек – это открытая энергетическая система и для того, чтобы жизненная энергия не устремлялась вовнутрь, накапливаясь и переполняя организм, она требует выхода. Мы существуем отдавая и получая. мы существуем развиваясь и способствуя развитию других. Мы можем жить только тогда, когда мы любим и когда мы любимы.

Итак, подлинная консультативная помощь может быть оказана только в том случае, если она мотивирована любовью. Здесь мы говорим о любви в очень широком смысле, понимая под этим благоговение перед тайной жизни, уважение к праву человека "быть". Ведь если мы не любим человека, то он и не существует для нас, мы не заметим, а то и обрадуемся, если его нет. Любить – это принимать человека, каким он есть, помня о том, каким он может быть. Именно из этого должно исходить наше желание помочь человеку, оказываясь его консультантом.

 

Принцип понимания

Прежде чем человеку помочь, его надо понять. Понимание возможно только при искреннем желании узнать человека. В Библии глагол "познать" часто употребляется в смысле сексуального выражения любви. Итак, между познанием и любовью существует прямая связь. Познать можно только то, что любишь.

Один молодой психиатр, проходя курс ординатуры, задумался над тем, что он уделяет больше внимания привлекательным и молодым женщинам – пациенткам. Он с удовольствием беседовал с ними и казалось, что состояние серьезно улучшается. Он гордился собой, если бы не одно обстоятельство – пожилые мужчины, которые проходили лечение здесь же, значительно реже отмечали улучшение состояния и продолжали однообразно жаловаться на прежние симптомы, несмотря на то, что он добросовестно стремился каждый раз подобрать все новый набор препаратов. Выслушивание жалоб унылых мужчин было утомительным занятием и он поймал себя на мысли, что тяготится общением с ними, стремясь скорее вернуться к обсуждению увлекательных и драматичных историй молодых женщин. В этот момент он понял, что его поведение как-то несправедливо, что-то не так и с этих пор, он решил попробовать проводить времени с пациентами мужчинами больше времени, он принуждал себя выслушивать занудные ипохондрические жалобы. И тогда произошло чудо – он испытал не научный, даже не лечебный, а живой человеческий интерес к проблемам пожилых пациентов, пропала скука и время, проводимое с ними, пролетало незаметно. Так, признав их достойными внимания, сначала превозмогая себя, а потом с наслаждением, которое возникает в каждом настоящем человеческом контакте, он узнал их, понял их и отныне он смог лечить их с гораздо лучшим результатом.

Из этой истории мы можем сделать вывод: часто, для того, чтобы понять/полюбить человека, необходимо сделать усилие. Однако никому еще о подобном усилии не пришлось жалеть.

Для того, чтобы убедиться, что Вы понимаете человека правильно, Вам может помочь такое тренировочное упражнение. Лучше всего его провести в паре с кем-то из друзей, который разделяет Ваш интерес к консультированию, но возможно тактично сделать это в простом разговоре. Постарайтесь выбрать один из фрагментов речи собеседника, когда он о чем то рассказывает и выразить одним словом чувство, которое он или она испытывает при этом рассказе. Например, если кто-то рассказывает вам, как о проведенном отдыхе, можно легко выполнить упражнения, произнеся – "Вот это, наверное было особенно интересно". Если речь идет о вчерашнем посещении стоматолога, можно попытаться предугадать, относя к себе – "А мне жутко, когда садишься в кресло". Правильно распознав и "вернув" в своей реплике чувство, которое содержалась в речи говорившего, вы, почти наверняка испытаете приязнь собеседника. Это будет хорошим подтверждением Вашей способности к пониманию. Насколько эффективной может оказаться возможность понимания того, что выражается в словах, за словами и между слов, можно увидеть из двух фрагментов романа М.Булгакова "Мастер и Маргарита":

1) " – Зачем же ты, бродяга, на базаре смущал народ, рассказывая про истину о которой ты не имеешь представления? Что такое истина?

И тут прокуратор подумал: "О боги мои! Я спрашиваю его о чем то ненужном..."

И вновь он услышал голос – Истина прежде всего в том, что у тебя болит голова (...). Ты не только не в силах говорить со мной, но тебе даже трудно говорить со мной".

Иешуа Га-Ноцри понял Пилата и смог выразить то, что он чувствовал. Присутвовавший секретарь "постарался представить себе в какую причудливую форму выльется гнев вспыльчивого прокуратора при этой неслыханной дерзости арестованного. И этого секретарь представить не мог, хотя и хорошо знал прокуратора. Тогда раздался голос прокуратора, по латыни сказавшего: – Развяжите ему руки".

2) "Нет, нет, нет! Ни слова больше! Ни в каком случае и никогда! В рот ничего не возьму в вашем буфете! Я, почтеннейший, проходил вчера мимо вашей стойки и до сих пор не могу забыть ни осетрины, ни брынзы. (...) Да, а чай? Ведь это же помои! (...) Нет, милейший, так невозможно!"

Какое чувство выражает Воланд? Увы, буфетчик этого не понял, (А Вы? Ответ будет в конце этого абзаца), не отреагировал и, как известно, был наказан. "– Я извиняюсь, заговорил ошеломленный этим нападением Андрей Фокич, – я не по этому делу и осетрина здесь не при чем. – То есть как это не причем, если она испорчена!" Ответ: Воланд выражает негодование и упрямое непонимание буфетчика вызывает у него нарастающее раздражение.

Еще одним, более мягким вариантом практики понимания, может быть следующее тренировочное упражнение, которое называется "парафраз". Возможно, Вы покажетесь собеседнику немножко занудой, но в соотвтетсвующей ситуации, будет хорошо, если Вы повторите очень коротко и своими словами то, что говорил Ваш собеседник. В повседневной жизни это может выглядеть так: "Слушай, Лера, помнишь ты вчера рассказывала о встрече с этим парнем? Я понял, что он разочаровал тебя с самого начала, когда опоздал на десять минут?" Считайте, что Вы успешно выполнили упражнение, если Ваш собеседник поддержал эту тему разговора.

 

Принцип раскрытия

Чем отличается психотерапия или консультирование от обычной беседы? Нейтральный разговор характеризуется большей или меньшей равномерностью само-выражения собеседников, в то время как во время консультирования, тот кто его осуществляет, должен создать условия для само-раскрытия собеседника, ограничив собственное само-выражение. Как упоминает Д.Карнеги, 90% времени человек думает о себе. Когда он отваживается на консультирование, в центре его мыслей, чувств, суждений, восприятия, должен находиться субъект помощи. В этот момент фокус существования помогающего совпадает, в большей или меньшей степени с человеком, получающим помощь. Однако, в отличие от, например, влюбленности, здесь сохраняется наблюдающее и оценивающее "Я" консультирующего. Консультант не может позволить себе во время консультирования спонтанного само-выражения, чем более он приближается к компетентности, тем более он знает, зачем он задает тот или иной вопрос и какой ответ может вызвать та или иная его реплика.

На первых этапах консультирования целью является способствование тому, чтобы человек смог доверительно и максимально полно раскрыться. Для этого важно соблюдение элементарных условий:

1) Соответствующая атмосфера, исключающая доступность информации для третьих лиц;

2) Условия комфорта, исключающие напряжение и скованность;

3) Наличие времени, подразумевающее отсутствие сбивчивости и спешки;

4) Признаки внешнего присутствия с консультируемым – поза, символизирующая принятие, без скрещения рук на груди, желательно без разделяющей мебели, контакт глазами.

5) Признаки внимательного слушания (см. Принцип внимания)

6) Применение техник раскрытия, к которым в первую очередь относятся "открытые вопросы".

Тренировочное упражнение. Постарайтесь несколько раз в день прицельно задавать "открытые вопросы". К ним относятся любые вопросы, на которые нельзя ответить односложно, "да" или "нет". Вы можете оценить качество задаваемых Вами вопросов по тому, насколько длительным будет ответ. Если Ваш вопрос окажется удачным, собеседник произнесет в ответ небольшой монолог. "Высшим пилотажем" с Вашей стороны будет, если из этого монолога Вы найдете материал для следующего открытого вопроса. Не опасайтесь практиковаться в любом месте. Вашим собеседникам будет импонировать то, что Вы интересуетесь их мнением. Однако, не задавайте вопросы, ответы на которые Вам совершенно безразличны. Фальшь может быть заметна, а когда начинается сознательная ложь, консультирование невозможно. Бессознательное искажение реальности присутствует почти всегда и позже Вы научитесь принимать это в расчет. Пока же, насколько это возможно для Вас, культивируйте в себе интерес ко всему, что говорит, или, вернее о чем Вы можете спросить собеседника. Чуть позже Вы поймете, что даже говоря о погоде, спорте или обсуждая третьих лиц, Ваш собеседник раскрывается и многое сообщает о себе. В дальнейшем Вы научитесь технике извлечения значимой информации из внешне нейтрального речевого материала.

 

Принцип аутентичности

Аутентичность означает подлинность, искренность, настоящесть. Воспринимать другого аутентично – это принимать его во всей полноте, при этом не только таким, каким он есть, но и каким он может быть, если станет лучше или хуже. Станет лучше – это понятно. Но вот хуже? Встречаем ли мы плохих людей? Консультант или просто мудрый человек не станет отрицать этого. Он лишь уточнит, что в данном случае тот, о ком идет речь повел себя с нами так, что не совпало с нашими ожиданиями о нем. Может быть суть в наших ожиданиях и представлениях?

Встречаясь с людьми, мы часто замечаем в них то, что нас раздражает, пугает, вызывает неприятие и отвращение. Готовясь к консультированию, следует научиться правильному восприятию людей, а оно только тогда правильно, когда оно пронизано доброжелательностью. Полезно часто практиковать следующее упражнение, привыкнув к которому, мы почувствуем, что мир стал теплее и светлее. Так вот, отдав себе отчет в том, что к данному человеку мы испытываем любое негативное чувство – страх, зависть, ревность, обиду и так далее – следует немедленно всмотреться внимательнее и обязательно найти что-то положительное в нем. Пусть привлекательным в нем будет только форма ушей, а все остальное от одежды до манер нам непереносимо, нам следует любой негативной оценке постоянно противопоставлять эти уши, если они действительно чисты и красивы. Примем на веру – в любом человеке, в любой ситуации всегда можно найти что-то, что вызовет у нас нелицемерную симпатию. Не надо говорить об этом человеку, следует лишь свое отношение к нему выстраивать пусть на нешироком, но устойчивом фундаменте признательности.

Мы не будем здесь говорить о прощении. Об этом Вам, как консультантам предстоит говорить с теми, кому Вы будете помогать. Заметим для себя только одно. Сказать "я тебя прощаю, но только ты уйди" или "я ее простил и ее не помню" означает не прощение, а убийство. Символически это значит – "пусть тебя не существует, на свете без тебя мне лучше". Простить – вовсе не значит забыть вину, это значит отделить виноватость от человека и принять этого человека без чувства обиды. Принять – тоже не значит заключить в объятия, степень дистанции определяем мы сами, но безошибочным критерием здесь служит искреннее желание хорошего для человека, обидевшего нас. До логического предела совершенства это доведено в Христианстве. Один из святых нашего времени, преп. Силуан Афонский писал, что христиане последних дней будут ничем не отличаться от язычников и атеистов, и по поведению и по манерам, кроме одного – они будут молиться за своих врагов. Это уже духовная высота.

Аутентичное принятие консультируемого означает не более того, что мы не отказываем ему в праве быть. Просто быть. Это трудно, потому что нам явно или подспудно хочется того, чтобы он был таким, каким он интересен, нужен или просто приемлем нам. Именно на этом сходятся люди в обыкновенных контактах. Мы обращаемся к той части нашего собеседника, которая небезразлична для нас. В противоположность этому, консультировать человека можно лишь если мы позволяем ему присутствовать в нашем восприятии целиком. Консультирование только начинается с этого. А состоит в том, что мы, приняв человека в целостности, продолжаем вместе с ним эту целостность увеличивать, и то, что в человеке присутствует потенциально, мы вдохновляем к воплощению в жизнь.

Как применять принцип аутентичности в консультировании? Весьма эффективна практика неожиданных вопросов. Речь не идет о вопросах "от фонаря": когда нечего сказать, мы спрашиваем – "Где ты купила эту шляпку?" Аутентичный неожиданный вопрос должен строиться из того, что клиент уже сообщил нам, но представленно это должно быть в такой комбинации, которая не рассматривалась собеседником как возможная.

Это достаточно известная техника, в которой следует чаще практиковаться.

Приведем простой пример:

Клиент: Ну все, мне уже надо идти ...

Консультант: Всегда ли в жизни вы руководствуетесь словом "надо"?

На обучении клиента подмечать малые детали в своей жизни построена одна эффективная восточная система – "Морита-терапия". Здесь клиенту предлагается вспомнить, какую ногу он первую опускает с постели и полотенцем какого цвета он вытирался, приняв утренний душ. Считается, что так может быть преодолена механистичность наших действий и человек сможет осмысленно проживать каждое мгновение своей жизни. Что ж, в этом есть смысл, как и мудрость в английской поговорке, ставшей названием диска Пола Маккартни "Остановись и понюхай розы".

Итак, в неожиданных вопросах, в отказе от автоматичности бытия, мы апеллируем к аутентичному контакту, пытаясь принимать клиента таким, каким он есть. И закончим главу строками У.Блейка: "Если откроются двери восприятия, человек увидит все подлинным бесконечным".

 

Принцип внимания

Внимание – то свойство отношений, без которого немыслима любого рода помощь. Чтобы что-то сделать, надо понять, что можно сделать, а для того, чтобы понять надо проявить внимание – внять. Внимать – значит быть открытым и в то же время дисциплинированно настороженным, не увлекаться несущественным и не пропускать кажущегося неважным. Внимать – значит быть достаточно пластичным в восприятии, не теряться, не ужасаться, не раскисать. Внимать это быть мягким в приглашении к раскрытию и достаточно настойчивым в отслеживании этого процесса. Внимать – это воздерживаться от суеты и скуки, рассеянности и спешки. Внимать...

Размышляя о значении церковно-славянского слова "Вонмем", священник Г.Бенигсен замечает – "Внимать – это собирать, напрягать, настраивать наш ум, нашу память на то, что мы слышим. Слушать и слышать, смотреть и видеть, уметь молчать, иначе не услышишь говорящего с тобой. Слово "вонмем" хорошо помнить и повторять на всех путях жизни – глядя на красоту Божьего мира, общаясь с людьми, занимаясь любым делом. Как много зла, обиды, раздражения, неправды исчезнет" /Вестник РХД, N.144, стр.113/.

Во многих психотерапевтических подходах подчеркивается важность "эмпатического выслушивания клиента".

"Что побуждает нас слушать? Стремление найти взаимопонимание. Если мы искренне заинтересованы в этом, то слушать мы будем соответствующим образом. Очевидно, что стремясь к пониманию, к единству, мы стараемся не допустить фальшивой ноты, не обидеть собеседника ненароком, не отвлечься, не сделать что-то не так. Мы видим из жизни, как влюбленные постоянно заглядывают в глаза друг другу, как бы сверяя свое представление и реальность того, кто тебе дорог; близкие друзья, встречаясь, очень внимательны к малейшим изменениям состояния другого во время беседы. Можно заключить, что общение такого рода требует включенности всей человеческой личности в этот процесс. Именно такое общение называется эмпатическим." /В.Ю.Румянцев "Терапевтическое значение эмпатического слушания" в журнале "КОНСОНАНС – АЛЬМАНАХ ПСИХОЛОГИИ И ДУХОВНОСТИ", N.1, М.,1995/.

Итак, осознав всю значимость внимания в ситуации консультирования, представим, как это выглядит на практике:

Невербальная коммуникация (общение без слов) -

Спокойная поза

Заинтересованное выражение лица

Ненавязчивое поддерживание контакта глазами

Открытые жесты приветствия, одобрения, подбадривания

Неотвлекаемость на посторонние раздражители

Вербальная коммуникация ( беседа) -

Мягкий тон голоса

Спокойный стиль разговора

Фокус на том, что очевидно беспокоит клиента

Обозначение своего присутствия с клиентом посредством междометий и коротких нейтральных вопросов.

 

Техника "подтверждений и продвижений"

Последняя методика подробно описана Бенджамином (1981) в его системе "консультативного интервью". Подтверждение является сигнлом, что консультант услышал и понял то, что говорит клиент, а "продвижением" консультант пользуется для побуждения к дальнейшему прояснению ситуации, пополнению объема информации или новому направлению беседы. При этом следует чередовать эти приемы, они просты. Например:

Консультант: Итак, когда вы остаетесь дома, у вас возникает напряжение и тревожность /Подтверждение/. Что же вы делаете для того, чтобы избежать этого? /Продвижение/.

В рамках "эмпатического слушания" необходимо владение навыком консультативного молчания. Мудрое использование этого навыка позволяет клиенту продолжить высказывание, а также выбрать последовательность дальнейшего своего поведения. Многие из начинающих консультантов чувствуют себя дискомфортно в ситуации молчания и стараются непременно помочь клиенту непрерывно говорить, представляя, что тем самым они продвигаются к разрешению проблемы. Однако, если мы торопим клиента, заполняя паузы своими словами, мы можем вызвать у него чувство неловкого смущения в том, что он словно остается пассивным и нам приходится работать за него.

Итак, часто достаточно минимального словесного сигнала ободрения, типа "так, а дальше" или "хорошо, а потом". В романе "Мастер и Маргарита" М.Булгаков так описывает профессора – психиатра Стравинского "отличавшегося большой понятливостью" – "Главный по-видимому поставил себе за правило соглашаться со всем и радоваться всему, что бы ни говорили ему окружающие и выражать это словами "славно, славно".

К чему приводит недооценка принципа внимания? "Бывает, что мы не в силах услышать собеседника, потому что заранее обесцениваем важность того, что нам говорят, обдумывая тем временем собственный гениальный ответ. Мы заняты тем, что тщательно подбираем слова, складываем их во впечатляющие фразы и, изготовив продукт своего величия, изрекаем его, не заботясь, в каком контексте он прозвучит. Что происходит в результате? Наш собеседник, обескураженный, тут же прибегает к защите. Финал беседы: открытое противостояние или сокрытие истинных мыслей и чувств." /В.Ю.Румянцев "Терапевтическое значение эмпатического слушания" в журнале "КОНСОНАНС – АЛЬМАНАХ ПСИХОЛОГИИ И ДУХОВНОСТИ", N.1, М., 1995/.

 

Принцип дистанции и поддержки

Взаимоотношения, в которых происходит межличностная психологическая помощь (психотерапия, консультирование) отличаются от обычных бытовых разговоров тем, что оказывающий помощь (консультант, психотерапевт) устанавливает для себя определенную дисциплину. Эта дисциплина предусматривает дистанцию, существующую между участниками консультативных отношений. Дистанция проявляется многообразно. Так опытные психотерапевты считают, что не следует консультировать родственников, а также тех с кем употребляешь алкоголь или вступаешь в интимные отношения.

Целью установления дистанции является перспектива непредвзятого объективного подхода, возможность прекращения помощи без неприятных для консультанта последствий и то, что можно обозначить как "свободу маневра". Суть последнего заключается в необходимости для консультанта своеобразной "двойной бухгалтерии". Это становится понятным, если исходить из изначальной неравномерности само-раскрытия участников. Консультант знает для чего он произносит те или иные фразы, предполагает вероятные ответы, оценивает происходящее и меняет свою тактику.

Принцип дистанции так или иначе применим для всех консультативных подходов, однако смысл этой дистанции обосновывается различно. В психоанализе рекомендовано воздерживаться от поспешных интерпретаций для того, чтобы избежать искажений, связанных с переносом подавленных чувств на аналитика. В гуманистически – центрированных психотерапиях соблюдается правило недирективности, подразумевающее, что ценно только то решение и то знание, которое не привнесено терапевтом, а рождается из глубин личности пациента. В религиозно – ориентированном консультировании сохранение дистанции мыслится как условие действия целительной Тайны.

Итак, само-дисциплина в отношении сохранения дистанции, из каких бы приоритетов ни исходил консультант, необходима. Но диалектически, с принципом дистанции сочетается постоянная поддержка клиента. Как же она осуществляется на практике?

В рамках вербальной коммуникации существуют две техники поддержки, это повторение и парафраз. Повторение, широко распространенный консультативный прием. Повторяя слова клиента, мы укрепляем в нем чувство ответственности за сказанное им. Одновременно он убеждается, что наше внимание с ним, если мы точно воспроизводим его слова. И, наконец повторение может остановить клиента для того, чтобы он более четко выразил свои ощущения, более глубоко их пережил и, может быть даже придал им другой смысл. Мастерство владения техникой повторения проявляется тем, насколько естественно оно вписывается в беседу, углубляет, а не нарушает аутентичный контакт.

Парафраз – в отличие от повторения не является дословным воспроизведением речи клиента. Это сжатое, сконцентрированное изложение, эссенция произнесенного.

Клиент: Я обращаюсь, потому что мне плохо. Я чувствую себя ужасно.

Консультант: Вам плохо... /Повторение/

Клиент: Да. Это все после того, как мои родители развелись. Сначала отец стал пить все чаще, они ругались с мамой, я ужасно переживала.

Консультант: Ужасно... /Провести повторение было уместно потому, что это слово было произнесено второй раз и по-видимому является очень значимым для клиента/

Клиент: Но настоящий ужас начался после того как мама прогнала отца. Теперь она срывает зло на мне. Стоит мне появиться дома, как начинается крик.

Консультант: Вам действительно плохо потому, что после ухода отца, ужас остался в доме. /Парафраз/.

Клиент: Вот именно.

Рекомендации об овладении техникой парафраза и тренировочные упражнения мы приводили на первом уроке. Продолжайте практиковаться. Чем Вы более близки к словам клиента (кстати, если вы незаметно для любых собеседников будете повторять их слова, их отношение к Вам улучшится, только не манипулируйте этим, наша Школа учит помощи), чем более точно Вы сможете в короткой емкой фразе выразить суть полученной информации, тем больше успеха Вас ждет в консультировании. Поддержка никогда не останется без награды.

 

Принцип ре-структуризации

А вот более сложный случай:

Клиент Мне приснился сон – такая длинная дорога и темно вокруг...

Малоопытный психоаналитик попытается сразу же интерпретировать, что бы это эначило. Но более правильным вариантом, побуждающим клиента к дальнейшему раскрытию (см. принцип раскрытия) был бы серьезный вопрос.

Принцип менеджмента проблемы

Модель для разрешения проблем и принятия решений предложена Krumboltz (1966, стр.156):

1. Составьте перечень всех возможных последовательностей действий.

2. Соберите подходящую информацию к каждому из возможных вариантов.

3. Оцените возможность успеха для каждого из вариантов, исходя из опыта других и проекции на текущие обстоятельства.

4. Рассмотрите личностные ценности, которые могут быть повреждены или обогащены в процессе воплощения каждого из вариантов.

5. Взвесьте соотношение возможных исходов и воздействие на ценности для каждой альтернативы.

6. Исключите из рассмотрения наименее перспективные варианты.

7. Сформулируйте подробный план действий, включающий перспективы новых возможностей развития ситуации.

8. Распространите избранный вами процесс принятия решений на будущие проблемы.

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ: ТЕОРИЯ И ПРАКТИЧЕСКИЕ ПРИМЕРЫ ПРОЦЕССА ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ \ ДУХОВНО-ОРИЕНТИРОВАННОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ПОМОЩИ

 

Новые категории

Приступая к описанию парадигмы процесса индивидуального консультирования, осуществляемого в перспективе духовности, условимся о непривычной терминологии. Понятие "пациент, клиент, консультируемый" мы заменим словом "странник", а "терапевт или консультант", соответственно – "спутник". Уже замена обозначений позволит иначе структурировать отношения внутри процесса, откроет новые измерения, высветит ожидаемую здесь глубину смысла.

 

Странник

Человек, входящий в кабинет специалиста и ожидающий помощи – странник. Он, в первую очередь, странен – то есть принципиально несводим к предполагаемому о нем. Он иной – больше или меньше, уже или шире, выше или ниже – по отношению к любой проективной конструкции, неминуемо возникающей в восприятии. С уверенностью о нем можно принять лишь два гносеологических пункта: он есть и он – личность. Исходя из этого знания, самое правильное отношение к нему может быть выражено советом древних аскетов – "Всякого человека воспринимай как бога после Бога".

Странник, входящий за помощью – непосредственное воплощение (образ и подобие) и обращение Творца. Посещение странника – милость, благословение и вызов. Вызов профессиональной компетентности и способности к нелицемерному состраданию. Явление странника связано с тревогой и радостью, угрозой и надеждой. В перспективе терапии тревога и угроза будут преодолены, используясь как энергетический ресурс, а радость и надежда актуализированы и утверждены.

Распробуем на вкус это слово. Странник – посланец неведомой страны, где все по-другому. Странник – ранен. Странник приходит рано. Последнее означает, что мы всегда не готовы его принять, как подобает, указывает на наше несовершенство и открывающийся простор для действий. И последнее. Странник приглашает в путешествие, именно через него осуществляется спутник.

 

Спутник

Так уместно именовать оказывающего психотерапевтическую помощь. Этим словом выражается сущность терапии как совместного пути.

Спутник не является учителем или наставником, руководителем или лидером, старцем или гуру. Его место на шаг позади. Он доброжелательный собеседник, интересный партнер, опытный гид. И в то же время, он не является приятелем, он лучше различает дорогу впереди и прикрывает тылы. Он не укажет единственно истинного направления, но предостережет от заведомого тупика. Он поддержит пошатнувшегося и успокоит бегущего впопыхах.

Спутник существует лишь применительно и для того, кто избрал его. Наше время привнесло новый элемент смысла в это слово. Спутник это сателлит, вращающийся по орбите, центром которой является человек, пришедший за помощью. Спутник не теряет самостоятельности, но временно отказывается от доминирования своего Я, служа страннику.

Положение спутника парадоксально. Он более интегрирован внутренне, специально подготовлен интеллектуально и эмоционально, но в то же время, вопреки линейной логике, не является ведущим в совместном процессе. Напряжение этого парадокса является одним из энергетических ресурсов терапии.

Исторически, слово "терапевт" восходит к греческому "терапон" – так именовался самый старший и опытный раб – умелый, добросовестный распорядитель дома. Итак, спутник в каком-то смысле слуга, и любое другое его положение привнесет искажение в процесс помощи. При этом возможны искушения, исходящие от обеих сторон, когда спутник либо неоправданно приближается, либо отдаляется.

Касательно первого вновь отметим, что в процесс привносится ложь, если оказывающий помощь воспринимается братом, отцом, ребенком или объектом романтической влюбленности.

Процесс терапии не предусматривает устранение подлинного трагического и вдохновляющего одиночества человека. Странник все равно остается один, ощущая счастье, боль и ответственность личностного бытия. Более того, чего бы ни ждал обратившийся за помощью, в результате правильно построенной терапии эта ответственность ("скорбь") увеличится, поскольку человек станет более зрелым эмоционально и интеллектуально, а "во многой мудрости много печали; и кто умножает познание, умножает скорбь” (Еккл.1:18).

Спутник, так или иначе, разделяет состояние странника. Он также находится в кризисе. Этот кризис всегда усугубляется колебаниями проективного переноса. Так спутник постоянно находится под угрозой невысказанного упрека в дефиците "человечности" при кажущемся увеличении дистанции, либо "профессионализма" при ее уменьшении. Пригодность спутника более всего проявляется сохранением внутренней устойчивости перед этой угрозой.

Хороший спутник мудр и кроток, открыт и гибок, силен и радостен. Он подражает Апостолу, который "будучи свободен от всех, всем поработил себя... для всех сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых"(1Кор.19-22).

 

Присутствие Третьего

Принцип "присутствия Третьего" уже описан в качестве основополагающего для духовно-ориентированной психотерапии. Авторы, относящие себя к этому направлению, какими бы техниками ни пользовались, провозглашают, что источником помощи в процессе терапии является Благодать или дар Святого Духа. Читаем: "В процессе психотерапии участвуют трое – Бог, клиент и психолог. И именно через Бога психотерапевт помогает клиенту... Диалог в христианской терапии это соединение двоих в Боге, их одновременная неслиянность и нераздельность, открытость двоих для получения благодатной помощи" (Флоренская Т.А. "Диалог в христианской терапии", "Вартимей" – бюллетень Христианской ассоциации психотерапевтов и консультантов, N 1, 1995).

Могут возразить, что в любом психотерапевтическом межличностном взаимодействии, так или иначе, присутствует "третье". Так, специалист, практикующий классический психоанализ будет поверять клиента соответствием инсайтов последнего мифологемам Фрейда; в системно-ориентированном подходе в явлении клиента будут усмотрены закономерности, свойственные общей теории систем и проч. Так что любое терапевтической взаимодействие предусматривает имплицитное присутствие теории, модели или образа.

В чем же проявляется своеобразие трансцендентного, духовного консультирования? Речь идет о том, что принцип "присутствия Третьего" относится здесь к нетварному Первоначалу. В рассматриваемом процессе эссенциально отсутствие чего бы то ни было – теории, техники, энергии в качестве подлинного источника помощи. Здесь смиренное ожидание и дерзновенное приглашение Бога к сотворчеству исцеления. Только Творец при уместной помощи Своего творения может совершить таинство возведения Своей твари на новую ступень интеграции.

Отсюда понятно, почему некоторые психотерапевтические техники почти неприменимы в парадигме духовно-ориентированного консультирования. Здесь культивируется апофатизм, как отрицание всего, что меньше Бога в "присутствии Третьего" и трезвенность. Последним обусловлена неприемлемость манипулятивности, свойственной некоторым школам и техник, основывающихся на измененном сознании – трансе. Находясь "не в своем уме" не следует ждать Гостя. Понятие "встреча" – ключевое понятие духовного подхода – предусматривает собранность, уважительность, ответственность и абсолютную трезвость ума и чувств.

В христианской аскетической литературе есть понятие "трезвенность". Оно обозначает предельную остроту чувств, внутреннее напряженное тяготение к внутреннему Свету. Действительно, встретиться возможно лишь в Свете. Гостя ждут в освещенном и прибранном доме. Тропарь великого праздника гласит – "В рождестве Твоем возсия мирови Свет разума". Православная Церковь усвоила именование богословов трем духоносным подвижникам, осмыслившим Образ Бога как Света – это апостол Иоанн Богослов, святитель каппадокиец Григорий Богослов и великий мистик Симеон Новый Богослов.

Традиционное богословие проводит четкую границу между понятиями тварности/нетварности и духовности. Не все духовное нетварно, духовные "целители" могут действительно обращаться к неким духовным сущностям, разумеется, тварным, природным, но духовное консультирование, в нашем понимании, обращается к Творцу, ждет встречи с ним.

Итак, рассуждая апофатически, мы стараемся ничего не положить на место третьего и, в свою очередь народная мудрость гласит, что "свято место пусто не бывает". Мы, как спутники, стараемся расчистить то "свято место", мы пытаемся не допустить тварные сущности туда в качестве преображающего фактора. Мы только создаем условия для принятия Благодати.

Мы тихо, смиренно и мудро ждем. Среди критериев правильного процесса ожидания – можно проверить себя удобно ли молиться, не нарушает ли это терапевтического процесса. Он должен быть построен так, чтобы молитва, точнее возможность ее в любой момент, была бы естественной. Второе условие – отсутствие самодовлеющего техницизма. Не допуская напора навыков и фейерверка приемов, культивируя мягко релаксированную атмосферу утонченного ожидания при высочайшей степени собственно методической компетентности специалиста, мы создаем терапевтический парадокс – полярную напряженность – важный энергетический фактор.

Как может быть упоительна эта нежно-тревожная напряженность, манящая готовность странника открыться изнова, влекущая непредсказуемость. Словно застывший выруливший к стартовой прямой самолет перед взлетом, последние мгновения прикасающийся к земле. Форсаж, вжимающиеся в кресла пассажиры, release – освобождение, когда отпускаются тормоза, сдерживающие подрагивающего исполина и высвобождение, когда в потоке воздушных струй убыстряясь, пронзает он набухшие облака и выскальзывает, поднимаясь туда, где мягко светит непреложное Солнце.

Так оказывается справедливым критерий – чем меньше заслуг в улучшении состоянии клиента при полной самоотдаче специалиста, он может отнести за свой счет, тем более эффективным и стойким, подлинным, а не кажущимся и мнимо-желательным является результат терапии. При правильно построенном процессе, терапевт не устает и не истощается, поскольку при его участии действует Высшее.

Более того, спутник при этих условиях становится сопричастным целительному потоку Духа. Ему открываются совершенно новые измерения его собственного пути. Успешная терапевтическая встреча освежает восприятие, "прибавляет ума" и укрепляет решимость быть верным своему призванию.

Актуализация события

Основной позицией духовно – ориентированной терапии является событие. Событие есть со-бытие, как синхронное обнаружение взаимо-бытия есть тот квант подлинного существования – сути, в который мы оказываемся вовлеченными, к которому мы причастны, который так или иначе воздействует на нас. Эта вовлеченность может быть имплицитной или эксплицитной, сознательной или бессознательной. Так же и воздействие сути на нас может быть явным и требующим решительного действия, либо происходить на подпороговом уровне восприятия. Событие тем более духовно, чем в большей степени оно осознаваемо, чем больше оно проникает в нас или, вернее, чем более мы разрешаем ему отозваться, чем более мы открыты. В любом нашем восприятии содержится призыв к ответу. Это может быть функциональный ответ "стимул-реакция" или защитный паттерн "беги или сражайся". Способность к аутентичному ответу, то есть ответственность, есть показатель духовной зрелости.

Спутник в повествовании странника (терапевт в речи клиента) пытается структурировать событие, как то, что более всего отвечает этому понятию. Оно должно быть максимально осознано или подобное осознание должно быть актуализировано. Событие, то есть реальность прочувствованная, сопричастная человеку, в которую вовлечен человек должна стать фокусом терапевтического вопроса. При этом событие может быть, и, скорее всего, бывает вовсе не тем, что называется представленной проблемой.

Скорее всего, событием может быть нечто входящее в духовную традицию, некое общечеловеческое переживание. Это своего рода архетип, в том смысле, в котором он отражает принадлежность человечеству. Задачей спутника может быть приглашение к выявлению и актуализации события. И поскольку оно оказывается явленным, в нем можно различить духовную или трансцендентную составляющую. Она присутствует, на нее может быть неявное указание, но она, безусловно, остается таинственной. Терапевтической ошибкой будет распространение предыдущего опыта религиозного консультирования, сколь сходным не воспринимался бы случай, на клиента, с котором проводится сеанс, или, уместнее, Таинство Встречи.

Методика состоит в том, чтобы "на ощупь", но, продвигаясь последовательно и смело, помочь страннику исследовать возможные горизонты само направления. Для этого необходимо умелыми вопросами привлечь фокус его внимания на то, что представлялось ему рутинным, само собой разумеющимся, неважным или даже абсурдным. Возможно направление будет избрано неверно и он, сделав шаг, не ощутит твердой опоры и света из-за открывшегося поворота.

Самым "чистым", изящным, точным будет вопрос, целиком выстроенный из лексических элементов речи странника, но, что свойственно поэтической речи, открывающей новый аспект реальности. Как при повороте калейдоскопа из тех же осколков образуется новый узор, то при умелом спрашивании, у клиента возникает новая картина. Но здесь игра в восприятие под новым углом не является само задачей. Продолжая аналогию, узор реальности будет более отвечать задачам терапии, чем больше возможностей для трансценденции откроется для странника, чем больший духовный смысл обнаружится в данном повороте.

 

Встреча во времени

В событии терапевтической встречи можно выделить несколько этапов, стадий. Понаблюдаем их и, приглядываясь к каждому периоду, попробуем уловить, что происходит, по уровням личностной формации, описанным А.ван. Каамом, соответственно – социо-историческом, витальном, функциональном и трансцендентном.

Инициальный этап. Социо-исторически – во времени и пространстве, в согласии с Промыслом, приближается возможность встречи. Витально – предвкушение встречи – тревожащее и манящее одновременно. Поиск совпадения полей. Узнавание, робкие попытки к сближению. Спутник и странник ищут тех моментов, когда испытывают радость от совпадения, от легкого соприкосновения душ. На протяжении первого сеанса если несколько подобных эпизодов случится, значит терапия началась, праздник получился.

Что произошло на функциональном уровне? Образовался первичный задел, контаминанация (наложение) личностных полей, появилась зона возможного взаимодействия. Позиции сторон полярно различны, каждая из них обладает своими привилегиями и слабостями. Разберем их.

Спутник – терапевт – опытен, имеет эталонный инструментарий для сопоставления, легко распознает сходство с аналогичными случаями и конкретную уникальность данного случая. Идеально, когда спутник обладает навыками психиатрии и психологии. Согласно нашему наблюдению, психиатрическая парадигма мышления – от частного к общему, так исторически строилась психиатрия, когда симптомы сумасшествия, столь яркие и различные, группировались на основании каких-то общих признаков, зачастую внешних и ошибочных. Кальбаум и Крепелин тщательно сопоставляли то, что наблюдали у душевнобольных и составляли классификации. Таков был путь – уловить общее в частном. Только последние десятилетия стали возможными подтверждение клинических психопатологических вариантов нейрохимическими тестами. Обнаружены серотониновый дисбаланс при депрессии, расширение желудочков мозга при шизофрении. Но тенденция осталась. Психиатр сводит отдельный случай к прежним из его практике или литературных описаний. Радуется сходству, так как оно несет в себе прогностическую информативность.

В психологии иначе. Психолог первоначально обладает теорией. Научная психология начиналась с экспериментов в лаборатории Вундта. От предположений и предпосылок шли к частному. Теоретические закономерности подтверждались наблюдениями над испытуемыми. Отсюда фундаментальное понятие патопсихологического эксперимента.

Итак, специалист, обладающий навыками той и другой структуры исследовательского подхода, систем психиатрического и психологического мышления оказывается, понятное дело, более экипированным, чуть было не написал "вооруженным", и искусным.

Клиент же обладает правом на бытие в полной мере собой, раскрывающимся. Привилегия странника рассчитывать на помощь и обоснованно ждать ее. Он может выбирать свое поведение, быть плаксивым, занудным, требовательным, соблазняющим. Его защиты и регрессии являются дарами терапии, вкладом в процесс лечебного взаимодействия в той же мере, в какой навыки и знания терапевта – спутника.

В витальном аспекте, во время инициального этапа образуется комфорт, взаимозаинтересованность, облегчение жизни через присутствие друг друга. Это симпатия и поддержка. Интерес от эротического до познавательного, что впрочем, легко перетекает, подобно сообщающимся сосудам, да и являющимся по сути одним и тем же. В функциональном смысле, инициальный этап представляет собой составление и уточнение договора, сформулированного как контракт или подразумеваемого соглашения о намерениях, прочитывание баланса взаимных приобретений и взаимных затрат – времени и денег клиента, внимания и знаний терапевта.

На трансцендентном уровне, инициальный этап есть поиск и выявление общих символов, подход к формированию терапевтического мифа, который будет раскрываться и модифицироваться в процессе терапии. Двое приглядываются друг к другу, как путники встретившиеся в лесу на закате дня, не без опаски, не без настороженности, обязательно со свойственными, накопленными в течение лет, предрассудками. Имеет значение буквально все, любая деталь может вызвать ассоциацию из прошлого – заколка волос, особое словечко, запах парфюма. Произойдет ли совпадение, возможна ли Встреча? Тому и другому приходится перебирать череду знакомых портретов, идти по галерее образов и воспоминаний, протискиваться через залы наполненные призраками прошлого и убеждаться в том, что его партнер совершенно иной, уникальный человек и обязательно не соответствующий его ожиданиям абсолютно. Потому что если так показалось, то в отношения уже вкралась ложь. Ведь мы не можем предсказать будущее достоверно. Здесь необходимо учиться искусству бережного отношения к неопределенности, непредсказуемой спонтанности. Конечно, приближение к ожидаемому возможно, но именно "узнавание своего", а не калькирование с умственного образа.

Характерная трудность этого этапа – переключение ролей. Пациент начинает теоретизировать, терапевт раздражаться. Клиент ждет соответствия услышанному, прочитанному или чаемому. Он начинает анализировать происходящее и доискиваться до причин недостаточного совпадения. Терапевт поддается образам прошлого, он может слегка презирать клиента за маскообразность лица, громкий смех, безвкусицу, неудачливость, демонстративность. Конечно же, речь идет о проекциях и переносах. Конечно, не клиенту исправлять данное искажение. Клиент может рассчитывать на то, что у терапевта был опыт "проработки" подобных состояний. Могу поделиться своим.

Молодым психиатром, после полугода работы в женском отделении пограничных состояний, я был переведен в аналогичное мужское отделение. Там я столкнулся с плохо переносимым – занудливые мужчины ипохондрики средних лет, бесконечно уточняющие и детализирующие жалобы, отвлекающие по пустякам, придающие значимость любым мелочам в изменении собственного самочувствия. После драматического мира женских страстей юный психиатр был вынужден выслушивать монотонные скрупулезные описания нарушений сердцебиения и пищеварения. Мне стало понятно, что у меня проблема с пациентами – мне скучно. Некоторые из них просто выводили из себя, скука перерастала в маскируемо раздражение, хотелось сократить время общения до минимума. Разрешение проблемы пришло через попытку "парадоксальной интенции". Я принуждал себя проводить больше времени с пациентами, которые мне особенно антипатичны. И произошло чудесное. Несколько таких попыток изменили внутренний скучно-раздражительный тон. Инвестированное время обернулось изменением мелодики отношений. Стало появляться сначала сострадание, потом интерес, потом искренняя вовлеченность. Надо же, потребовалось просто больше времени для того чтобы возникла настоящая терапевтическая любовь.

Следующая и наиболее важная стадия терапии, то, что можно именовать "сцепкой" – попадание в ритм, резонанс. Созвучие может происходить на разных уровнях, вначале определяется "заказом" – например, снять тревогу (витальным), адаптироваться в жизни (социо-исторический), приобрести уверенность (фунциональный). Собственно трансцендентный запрос формулируется осознанно (эксплицитно) редко. Однако задачей спутника является разглядеть его, актуализировать, пробудить, вызвать из бессознательного (трансанализ). В чем-то это созвучно методу “кристаллизации проблем”, недавно концептуализированному проф. В.Макаровым, согласно которому все расстройства могут быть сведены к экзистенциальным их проекциям. В нашей парадигме, мы апеллируем к трансцендентным составляющим человеческого опыта. Впрочем, это вовсе не означает прямых вопросов о смысле жизни или “педалированию само изменения”.

Здесь уместно небольшое отступление. Дело в том, что духовно – ориентированное консультирование вполне может проводиться имплицитно. Хорошим тоном для специалиста будет намеренное неупотребление таких религиозных понятий, как Бог, Дух, Благодать. Это принцип, который открывает возможность широкого поля действия. Церковные слова без сомнения значимы и дороги для терапевта – спутника, они живы в нем. Но отказ от их введения в контекст не означает расставления ловушек, манипуляции, лицемерия или фальши.

Недоговоренность не есть ложь. Любая психотерапия несет в себе элемент недоговоренности. Именно этим психотерапевтическая беседа отличается от обычного разговора. Психотерапевт знает, зачем он говорит, его слова выверены и имеют функцию инструмента. В деятельности психотерапевта, как ни в какой иной, имеет значение искусство сократической майевтики. Терапевт помогает рождаться тому, что вынашивалось клиентом. Ценность имеет только то, к чему человек приходит сам.

Специфическая религиозная терминология в большинстве случаев, как это ни звучит парадоксально, не является уместной в процессе религиозно-ориентированного консультирования. Ведь это не катехизация и не духовная беседа.

Избегая богословских терминов мы не рискуем отпугнуть, вызвать сопротивление человека, привыкшего считать себя нерелигиозным. Нашей задачей является обеспечить условия для самораскрытия клиента и в данном случае обширное семантическое поле, отсутствие сковывающих рамок, возможность затронуть любую тему, открывает перспективы для аутентичного контакта, принятия, понимания и сотрудничества. И тогда нет смысла подчеркнуто окружать себя сакральными предметами, елейно интонировать речь. Абсолютно неуместны угрозы наказанием Свыше или фехтование цитатами из Священного Писания.

Можно, однако, встревожиться: – Нет ли здесь опасности опуститься на функциональную плоскость, когда консультативная встреча превратится в "приятную" беседу или отчет клиента о его проблемах, не затрагивающий духовных аспектов его бытия?

Избежанию подобного соблазна сопротивления (и контр-сопротивления) способствует позиция апелляции к подлинно человечному в человеке. Да, в поступке, в симптоме, в проблеме, в страдании, в действии присутствует вся личность, но обратной связи здесь нет. Личность не исчерпывается тем, каким образом она выступает навстречу окружающему миру. И мы ищем человеческого в человеке, идя тем самым к его Творцу, Которого может пока не сознавать он, но в Которого верим мы.

В стихотворении И.Бродского тонко подмечено – "Знаешь, тот кто плюет на Бога, плюет сначала на человека". А самое человеческое в личности – это "образ Божий". Мы начинаем с того, что находится за услышанным от странника, держа в сознании то, что человек больше своих проблем. Мы можем бережно и тактично спросить, что явилось Вашим глубинным побуждением, в чем может быть значимость Вашего опыта. Мы можем мудро и гибко говорить о Судьбе как Пути, о высоких ценностях, о воле к Смыслу.

Наконец, избегая богословского "антуража", мы проявляем известную само-дисциплинированность, не позволяя себе фамильярности с Творцом. Мы не должны самонадеянно вламываться в мистическую реальность. Подвижники, достигающие смирением и самоотдачей благодатных высот Духа, упоминают о таинственных свойствах Божиего имени. Несомненно, этот религиозный аспект находится за пределами психологического консультирования.

Рассмотрим несколько принципиальных вещей, уместных для этой, основной стадии терапии. Прежде всего, осуществление процесса следует начинать с того места и того уровня зрелости, на котором находится клиент. Опираться необходимо только на насущное, а не воображаемое. Это остается справедливым даже на высших ступенях аскетического преображения личности. Так, авва Фаласий говорит: “Бесстрастие – не умерщвление страстной части души, а преположение ее от худшего к лучшему" авва Фалассий (Добротолюбие, т.2, 20). У пациентов с репрессированной духовностью следует бережно культивировать уже возникшие трансцендентные перспективы. О чем идет речь? такое существует в виде аутентичных поверий, ни на чем не основанных ритуалах, в то же время действующих. Так один из клиентов говорит – "У меня принцип – я должен делиться. Я знаю, что ворую, но мне будет хорошо до тех пор, пока я буду делать откат". Как это соответствует притче о неправедном управителе!

Существует опасность как недооценки духовного потенциала собеседника, так и его иллюзорной идентификации. Чем более времени будет уделено выслушиванию, тем более адекватной будет оценка состояния клиента, исходя из "трезвенности" духовного подхода. Следует определить тенденцию малодушия или, напротив, превозношения в рассказе клиента, тем более что нередко одно из них компенсируется другим. Духовно-ориентированное консультирование требует ясности. Здесь часто сбывается поговорка преп.Амвросия Оптинского – "Где просто, там ангелов со сто, а где мудрено – там ни одного".

Странник приглашен к тому, чтобы осознать серьезность и настоящесть происходящего. Отваживаясь жить духовно, он обязательно переживет крах своих предшествующих взглядов, иногда основополагающих для него. В одном из случаев нашего консультирования для клиентки было весьма болезненным осознать, что, решаясь строить отношения на основе любви, она должна быть готовой к страданию. Ей трудно принять, что юридические, социальные и общественные отношения являются в первую очередь функциональными, то есть обеспечивающими предсказуемость и безопасность, в то время как истинная любовь безусловна и жертвенна, не переставая быть радостной. Хорошо звучат слова св.Иоанна Лествичника – “Кто имеет любовь – тот не убережет денег. Загадывающий ужиться с тем и с другим (с любовью и деньгами) сам себя обманывает”.

Клиент учится жить в ситуации выбора, в непрестанной реализации свободы. При этом формируется христианское отношение к свободе, как "бытию собой". Сначала человек начинает наслаждаться самостоятельным принятием решений и последствий, а затем приходит к прозрению того, что суть свободы состоит не столько в выборе, сколько в вольной решимости поиска и принятия воли Высшего о себе. Поднимаясь на новую ступень отношения к миру, трансцендируя косную самость, обнаруживая Творца, мы начинаем понимать, что выбор уже сделан. Но сделан он любящим, ревнивым и трепетным Началом. Говоря святоотеческими словами "Бог может все, кроме того, чтобы заставить человека любить Его". Итак, свобода в том, чтобы всем сердцем сказать искреннее "да" Призывающему, согласиться и совпасть. Это вовсе не предопределение, а, языком светской поп – психологии – позитивная альтернатива. Духовная зрелость определяется резонансом с Промыслом и истинная свобода не в выборе, а в избрании человеком – Бога и Богом – данного человека.

Для завершающей стадии психотерапевтического процесса характерно явление, которое мы назовем “метагенезис”, представляющее собой переживание катартического опыта экзистенциальных контрастов.

Восходящий к античности термин "катарсис", применялся для описания "очищающего душу" эмоционального потрясения под воздействием искусства. Это явление можно интерпретировать как кратковременное интенсивное вторжение необъяснимой трагичности в размеренный бытовой уклад. В средние века обозначается драматический противопоставление необузданности страстей и высочайшей аскетической дисциплины. Так роскошь, разврат и лицемерие Ватикана вызвало появление нищенствующих и дисциплинированных монашеских орденов. Эпоха Возрождения обостряет гротеск сосуществования цинизма (Бокаччио, Рабле) и сентиментального благоговения (пиетизм). С развитием цивилизации дихотомия профанного и сакрального (М.Элиаде) принимает все более шокирующие формы взаимодействия.

Универсальный опыт "переживания контраста", травмирующий и трансформирующий личность, прослеживается в психологических открытиях нового времени. Обнаружение репрессированных инцестуозных и деструктивных мотивов в каждом индивиде, столь виртуозно проведенное Фрейдом, будоражащая реабилитация оккультизма Юнгом, обескураживающее сведение личности до защитной оболочки перед парализующим страхом смерти, аргументированное Э.Беккером – суть явления одной природы – положение человека перед реальностью, для него непереносимой. При разнообразии сюжетных линий, выявляется общность человек встречается с тем, что выше его, превосходит его способность к принятию.

Здесь духовность вступает в свои права и в буйстве разума гениальный мыслитель Фрейд попадает в собственную хитроумную ловушку. Справедливо использовав догадку о том, что наиболее напряженной защитой окружено наиболее значимое, он помещает либидо в центр сферы бессознательного. При этом он сам вытесняет очевидную загадочность мира, он репрессирует Тайну, он стремится защитьсяся от духовности рационализируя ее. Если бы он предположил, что лишь современный ему филистерский менталитет усиленно противится принятию сексуальности, если бы он имел возможность проанализировать бессознательное представителя иного времени и иной культуры, то неизвестно, столь бы ригидны остались постулаты классического психоанализа?

Антиномия, приводящая к напряженности, может редуцироваться через комедию – человек успокаивается, релаксируется, смеясь и "задвигает" проблему. Ведь юмор возможен лишь при наличии понятной в среде, где он случается, предыстории. Отсюда все персонажи анекдотов типажны, обладают распознаваемыми свойствами, ранее конструктивно проявлявшимися в тех ситуациях, где они были уместны. Суть анекдота – актуализация этих привычных свойств в непривычном контексте. Так Чапаеву делегируется бесшабашность, Штирлицу – резонерство, чукче – несмышленость, Вовочке – циничность, поручику Ржевскому – бестактность. Свойства всегда утрированы.

Катарсис, возникающий при вовлеченность в опыт трагедийного, ведет к истинному изменению – трансценденции – личности. На присутствие опыта контраста в трагедии указывает Л.Выготский: "Мы уже указали на противоречие, как на самое основное свойство художественной формы и материала и нашли, что самой определяющей и центральной частью эстетической реакции является преобладание того аффективного противоречия, которое мы назвали словом "катарсис" (Л.С.Выготский М., 1968, стр.275).

При осмыслении духовного смысла "переживания контраста", справедливо предположить, что соприкасаясь с реальностью высшего порядка, человек оказывается в замешательстве, кризисе (от греческого "кринео" – распутье дорог). Здесь возможны два модуса реагирования. Первый: отрицая непостижимую реальность "иного" человек тешится иллюзорным комфортом предсказуемости или замыкается в невротических стереотипиях. Второй: если человек находит в себе отвагу принять бытийность "иного" – происходит встреча. Психотерапевтические аспекты этой встречи: целительные, отрезвляющие, восстанавливающие и преображающие, мы можем назвать, рискуя злоупотребить терминологическими нововведениями, метагенезисом (от греч. мета – изменение, генезис – рождение, происхождение). Метагенезис в психотерапии – облагораживающее пере структурирование глубинных личностных мотиваций, приближение к подлинности призвания, вочеловечивание в более мудрой, прекрасной и любящей сущности. Метагенетическое значение Христианства – принятие Бога, возлюбившего мир до крестной смерти.

Насколько это оказывается действенным, постижимо из простых и трогательных повествований, сохраняющихся в источниках классической традиционной духовности.

1. К монаху пришла блудница, чтобы искусить его и притворно просила пустить в келлию. "Отче, я заблудилась, звери меня истерзают". Монах смутился и подумал, что может оказаться виновным в ее смерти. Когда она вошла, блудный бес напал на инока. Тогда он возложил руку на светильник, говоря себе: "Смотри, можешь ли ты перенести огонь вечный?" Видевши это, девица от ужаса окаменела и сделалась как мертвая. Пришедшие утром за ней спросили: "Была ли в эту ночь у тебя женщина?" – "Она и теперь здесь", ответил старец. Показал им сожженые пальцы и сказал: "Вот что она со мной сделала, но Бог не велел платить злом за зло" и с этими словами поднял оживленную им женщину. После этого она покаялась.

2. Однажды обкрадывали авву Евпрения: он помогал ворам выносить из келлии находившееся в ней. Воры вынесли все и, собрав унесенное, пошли. Только жезл старца остался в келлии. Старец, увидевши это, опечалился. Взяв жезл, он пошел за ворами, и отдавал им его, но они отказывались принять. Тогда старец, встретившись с некоторыми людьми, шедшими по той же дороге, упросил их взять жезл и передать его ворам.

3. Преподобный Пафнутий, будучи постником, никогда не вкушал вина. Когда он попал к разбойникам, их старейшина сказал: "Пей вино, а иначе я тебя убью." Чтобы не ввести разбойника в грех убийства, старец взял чашу и выпил вино. Тогда старейшина разбойников сказал: "Отче, прости, что я оскорбил тебя." Пафнутий отвечал: "Верю, сын мой, что за эту чашу Господь окажет тебе милость в сей век и в будущий". Разбойник этими словами умилился, пошел за Пафнутием и спас свою душу, живя в покаянии.

4. Однажды святитель Тихон Задонский вступил в спор с юношей, хвалившимся своими атеистическими убеждениями. Ответы святителя были так метки, что юноша в пылу спора, ударил его. Тогда Святитель пал в ноги обидчику и просил прощения за то, что ввел его в гнев. Такое смирение поразило юношу и он сделался ревностным христианином.

Соприкаясь с такого рода свидетельствами, мы можем почувствовать своеобразное "умиление", не дешевую сентиментальность, но подлинное духовный аффект, "движение сердца", ведущее к просветлению, вхождению в новую, добрую, мирную, милующую и прощающую реальность. Нам открывается целительная сила любви, побеждающая косность закоренелой ложной самости. Мы убеждаемся в онтологической немощи зла. Зло, мягко и тонко доведенное до абсурда (а именно в этом смысл столь смутительной для многих заповеди о другой щеке), исчезает, растворяется, исчезает шипящими пузырьками, в кристальной воде чистого смиренного прощения. Богословски это утверждает св.Григорий Нисский: "Так как порок не простирается в беспредельность, то по сему за пределами зла следует преемство добра", а о том, что это "действует на практике" с полным основанием свидетельствует Хризостом: "Поистине ничто так не удерживает обижающих, как кроткое терпение обижаемых. Оно не только удерживает их от дальнейших порывов, но еще заставляет раскаяться и в прежних и из неприятелей и врагов делаются не только их друзьями, но самыми близкими людьми и рабами" /Св.Иоанн Златоуст "Толкование на св.Матфея Евангелиста", т.1, М., 1993, стр.205/.

Во многих духовных традициях, критерием высшей истины признается антиномичность – как правильность противоречивых утверждений. Здесь происходит преодоление нагромождений низших "да" и "нет" в стремлении к высшему единству. Антиномический метагенезис это путь вглубь страдания.

Приведем практический пример. При консультативной помощи в ситуации скорбного горя у женщин, потерявших своих детей, иногда можно наблюдать своеобразный "эгоцентризм отчаяния". Так, мать потерявшая полгода назад 5-летнего сына, со страстью повторяет: "никто бы не мог так ухаживать за ним во время смертельной болезни, никто бы не отдал столько, сколько я... Я вижу, другие матери, которых я видела в палате, после гибели детей утешились так быстро... Почему же мой старший сын может улыбаться, когда его брат лежит под землей? Почему живут злые больные старухи и никому не нужные бомжи, почему..?"

Обычные стереотипы утешения оказываются бездейственными. Ее лишь раздражают аргументы: "Бог дал, Бог взял, жизнь продолжается, вы еще молоды, вы не первая, кто потерял ребенка." Все это она знает и пропасть непонимания и неприятия между ней и миром разверзается все глубже.

Мы начали со слов, в каком-то смысле идущих дальше того, что она собиралась сказать: "Да, ваша потеря невыносима, это абсолютная катастрофа, утешение здесь невозможно, ваша боль больше той, которую может перенести человек. Ничто и никогда не сможет заменить вам утрату. Этого невозможно понять и оправдать, и неуместен здесь вопрос "за что и почему?" При этом она, пришедшая за помощью понимала, что она не отвергнута, что специалист, вместе с ней спустится в глубины горя, не допуская фальшивого оптимизма, он попытается быть, хоть короткое время вместе с ней в бездне, откуда взывает она в своей боли. Здесь нельзя остановиться на половине страдания, как до этого делала она, устраивая "кладбищенский культ", как символическую замену, нельзя "отвлечься", как советовали друзья, надо пройти сквозь "долину тени смертной" и просто жить. Терапевт будет спутником в этой "долине".

 

Ритм встречи

Существует ритм терапевтической встречи. Ритм может проявляться чередованием анализа и синтеза. В аналитической фазе происходит проработка комплексов, препятствующих духовному росту. Здесь происходит преодоление лицемерия, бессознательной фальши и восстановление последовательности возрастания в зрелости. Так, св. Иоанн Лествичник, суровый аскет восклицает – " меня удивляет, как может презирать земные блага тот, кто не вкусил благ небесных". А как под личиной напускного благочестия, брезжит злоба, зависть и мизантропия. Для того чтобы свободно отказаться, надо обладать этим в полной степени. Проповедник ахимсы (абсолютного ненасилия) Ганди, отвечая на вопрос, сказал, что сначала научил людей сопротивляться посредством демонстраций и забастовок, для того, чтобы они свободно и сознательно могли отвергнуть имеющуюся возможность подобного противопоставления силой силе.

Здесь происходит коррекция тех случаев, когда обращение клиента к религии имеет мотивацию получения какой-либо выгоды. Так, одна женщина говорит – "Я стала ходить в церковь, когда меня бросил муж. Моему сыну девять лет, в доме нет мужчины. Я беспокоюсь за сына и буду водить его в храм на исповедь – пусть хоть чего-нибудь боится". Подобное усвоение религии инструментальных функций должно быть преодолено в процессе консультирования.

В другой, синтетической или утверждающей ритмической фазе основной акцент делается не столько на прояснение невротических защит, но на культивирование добра. Великий мистик Дионисий Ареопагит утверждает, что даже “бесы существуют поскольку в какой-то степени причастны добру, ибо добро все существующее, а их зло в сфере их небытия”. Итак, более всего следует не укорять, не зарекаться, не угрызать себя, а просто двигаться вперед. Есть светлые слова у мученицы матери Марии: "Всякое отречение есть ложь. Отрекаясь мы утверждаем подлинную реальность того, что есть зло и, таким образом, воплощаем зло в сущее. Для того чтобы найти подлинное, человеку нужно не отрекаться, а преображать. Все, что сущее может и должно быть преображено. Зло – не путь, а состояние не преображенности. Обратное – это утверждение равной значимости добра и зла, Бога и диавола в равной их воплощенности" (Е.Скобцова "Святая Земля" "Путь" N.6. 1927, стр.75-80).

Следующей ритмической характеристикой встречи могут быть названы две оси – энергетика и интенционность. Каждая встреча может быть прослежена и анализирована по этим осям. Когда не хватает энергетики, происходит работа по накоплению эмоциональной напряженности, сюда входят и реакции трансфера, и сопротивления, словом все, что не безразлично и несет в себе энергийный потенциал. Энергетика реализуется в направленности, динамичности, интенционности. Сюда входят прогресс, "топтание на месте, как правило, кажущееся, т.к. все равно нечто происходит, иногда деструкция. В категорию направленности входит целеполагание, отражающее как функциональный уровень разрешения проблем, так и трансцендентный – внутренний рост, становление иным.

 

Возможные сюжеты

В перспективе духовно – ориентированного консультирования отношение терапевта к клиенту может быть описано как неотвержение, почтительность, "присутствие навстречу". Мы принимаем человека в его данности для того, чтобы начать совместный путь к его заданности. Постепенно, в процессе правильно построенного консультирования, у человека появляется ощущение своего назначения в мире. Мы можем помочь этому, способствуя осознанию им своей уникальности и неповторимости. Мы верим, что каждая личность являет собой послание миру, которое должно быть прочитано. Консультирование помогает клиенту не просто быть, но сбываться.

Для начала терапии, подготовки к "таинству Встречи" существуют хорошие практические приемы. Они оказываются вполне приемлемыми для людей неверующих, а лучше сказать, у которых духовная составляющая личности не является актуализированной.

Например, можно анализировать предстоящий человеку выбор с позиции призвания и соблазна. Это концепция, представленная в работе психолога и священника о.Адриана ван Каама "Ключ к христианской зрелости"(van Kaam, 1990), состоит в том, что каждое событие, не являясь случайным, представляет собой своеобразный жизненный вызов. Для того, чтобы на него верно ответить, принять или отказаться, следует рассмотреть адресован ли он ко всей полноте личности? Если приглашение (Судьбы, Промысла) обращено лишь на отдельные личностные составляющие, например витальное удовлетворение или карьерные амбиции, то это может оказаться тем, что обозначается как соблазн. Такого рода разбор происходящих событий не оставляет клиента равнодушным.

Еще одним приемом является соприкосновение с классической или современной духовной мудростью, имеющей универсальное значение. Об этом современный священник о.В.Резников пишет: "Благодаря тому, что и в дошедших до нас памятниках духовной культуры и в нас самих заложены одни и те же вечные метафизические основы, мы вообще способны понимать людей прошлого и горячо сочувствовать им. Мы любим их оттого, что узнаем в них себя, видим, что нас волновали и волнуют одни проблемы, и в духовной жизни нам приходится преодолевать те же трудности, мечтать о тех же идеалах." (Резников В.(свящ.) "Размышления на пути к вере", М.,1997. стр.230).

Полезно расширение кругозора клиентов. Так, существуют современные исследования, в которых показано показано благотворное влияние процесса прощения застарелых обид, что приводит к серьезному улучшению состояния человека даже при хронических телесных болезнях (R.P.Walters 1984). Таким образом, ненавязчивое культивирование духовности, пробуждение интереса последовательно: эстетическое – этическое – духовное (С.Киркегор), с помощью подобных приемов, без всякого форсирования и нагнетаемого энтузиазма, лучше всего может быть сравнимо с разрыхлением почвы для прекрасного цветка, который вырастет, если на то будет Божия воля.

Выход на духовное в данной последовательности возможен лишь при интеграции этического и эстечиского, когда доброе соотносится с прекрасным. При романтизации злого и безобразного возникает пародия на духовность – сатанизм или холодное эстетство, впрочем последнее удел этических калек. Особым сюжетом может быть работа по облегчению отказа восприятия жизни из расчета соревновательности и сравнительности. Мудрый англичанин писал: "Мы говорим, что люди гордятся своим богатством или умом или красотой. Но это не совсем так. Они гордятся тем, что они богаче, умнее или красивее других. Только сравнение возбуждает в нас гордость." (Льюис К. "Сущность христианства" Collins Publishers, 1985, стр. 152).

В ходе консультирования не следует бояться использовать все, что подходит для данного клиента из других моделей психологического консультирования. Ценность психоанализа неоспорима там, где требуется понимание психологических защит, препятствующих духовному росту. Красивые техники гештальт-терапии способствуют соприкосновению с непознанным в себе. Неожиданно, на первый взгляд, но глубоко неслучайно, что В. Франкл, посвятив свою терапевтическую деятельность "поискам смысла", приходит к бихевиоральной технике "парадоксальной интенции" – простого преувеличения симптомов. Доведенный до логической крайности, симптом становится нелепостью. Абсурдный и смешной, он исчезает. Так в контрасте сходятся поведенческие и духовные парадигмы.

В духовно ориентированной терапии трудно переоценить метафорический подход. Например, с клиенткой, горестно повествующей о тех, кажущейся ей непреодолимыми, препятствиях на пути воцерковления, происходит следующий диалог:

Странник (Ст.): Мне кажется будто Бог – это как отец, но где-то далеко живущий, письма от которого приходят все реже и реже, а мои к Нему и вовсе не доходят.

Сп.: А вы не пробовали найти хорошего почтальона?

Ст.: Да, наверное...не пробовала

Сп.: Или вы не решаетесь на это потому, что вы боитесь что он слишком много попросит за свою службу

Ст.: Действительно, цена слишком высока

Сп.: Насколько высока?

Ст.: Мне кажется я должна отдать часть себя

Сп.: Вам жалко часть себя?

Ст.: Нет, но не могу же я так сразу придти к священнику и сказать – вот она я какая, не могли бы вы быть моим духовником?

Сп.: А вы пробовали придти и сказать?

Ст.: Это неприлично

Сп.: Приличия – высокая цена?

Ст.: Нет, наверное я действительно не задумывалась о послушании, оно могло бы мне помочь

Сп.: Во всяком случае стоит попробовать, вы послушливо сделаете лишь усилие, а остальное предоставим Судьбе...

Ст.: Я пойду, сегодня же пойду, спасибо вам!

Сп.: Не благодарите, не размывайте вашу энергию в незначащих вежливых словах. Сохраните свой порыв до вечерней службы в храме. Священник, если сам не поможет вам, то непременно посоветует как найти духовного отца.

 

Речь во встрече

В полном согласии с традицией Христианства, глубокий современный мыслитель Ж.Лакан отмечает: "Слово – закон, формирующий человека. Манипулируя поэтической функцией языка психоаналитический опыт дает человеческому желанию его символическое опосредование. Чтобы освободить речь субъекта мы вводим его в язык его желания, то есть в первичный язык, на котором помимо всего того, что он нам о себе рассказывает, он говорит нам что-то уже безотчетно и говорит в первую очередь символами симптома. ...Символов, существует тысячи, все они относятся непосредственно к телу, к родственным отношениям, к рождению, жизни и смерти." (Лакан Ж. "Функция и поле речи и языка в психоанализе", М., Гнозис,1995, стр.63,91).

Задачей спутника является облегчить шаг странника или побудить его сделать первый шаг. Приложить усилия к установлению обстановки безопасности для возникновения импульса отваги. Чтобы достичь этого, следует воспринять реальность не в ее статике, но в становлении и непрерывном обновлении. Необходимо постараться пунктуировать речь так, чтобы в ней было преобладали динамические обороты. Происходящее не следует воспринимать как положение, но как фазу, этап, период. Надо стремиться к обоюдному восприятию текущего характера существующего вовне и внутри. В движении все предстает иначе, более обнадеживающе и обещающе. Такая терапия, построенная правильно, обязательно будет увлекающей, интересной, захватывающей. Это менее всего работа на благо клиента (ох уж эти благие намерения), это, метафорически, совместное путешествие по маршруту, куда клиент берет билет. Сменяются пейзажи за окнами и когда становится мрачнее и холоднее, клиент может принять решение отправиться слегка в другую сторону.

Духовно-ориентированная психотерапия предполагает в терапевте умение видеть, воспринимать, распознавать духовные составляющие в исходящем от клиента послании – "тексте", - и вновь, с имплицитным апофатическим "нет" и побуждением к переформулированию мягко, но настойчиво возвращать ему. Так происходит до тех пор, пока клиенту не открывается Свыше приемлемое для него знание о себе. Существует известное изречение св.Иоанна Кронштадского – "Бог не открывает человеку знания о себе, пока он к этому не готов".

 

В завершение

Процесс духовно-ориентированного консультирования включает в себя работу с чувствами ложной и подлинной вины, прояснение иерархического восприятия многоуровневой реальности, преодоление магизма как паразита истинной духовности и проч. Признаком его правильного проведения является то, что, он не вызывает скуки и усталости, если он действительно таков, возникает ощущение удовольствия, радости, праздника. Формативная энергия Традиции питает обоих, возникает консонанс – созвучие, человеческое переживание сопричастности.

Эта терапия принципиально открыта. Простирающийся горизонт ее возможен в силу серьезного принятия в расчет непознаваемого. Ведь когда мы убираем из мира тайну, обозначая ее на языке оптимистичной науки как "пока неизвестное", мы изолируем, закрываем мир, сводим его к двухмерности. Мы опошляем мир, когда отрицая личное бессмертие, мы представляем вереницу поколений, выстроившихся вперед. Психотерапия в ее теории произрастает в живительной среде противоречий, она не предусматривает исчерпываемости. В ее структурных конструкциях всегда манящий мрак в конце тоннеля. Мы никогда не узнаем, как наилучшим образом помочь человеку, обращающемуся за нашей помощью и это "никогда" является вызовом нашему "всегда" быть в максимальном напряжении поиска терапевтических возможностей. В-нимание, в-слушивание, в-чуствование по отношению к клиенту является залогом успеха трансценденции нашего клиента к более аутентичному опыту бытия. Единственно возможная действительная помощь осуществима только в сопричастности другому. Для сопричастности не установлено предела, на высотах своих это терапевтическая любовь. Это именно та любовь, которая "долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит."(1 Кор.13:4-7).

 

Приложение 1.

Стремящийся помочь своему подопечному, семинарист, проходящий практический тренинг по пастырскому душепопечению среди заключенных, прислал по электронной почте нам письмо, из которого он не выражает особого желания рассказать о своей жизни. Вопрос заключается в следующем: имеет ли смысл пытаться его вывести на разговор о себе?

Первым правилом установления климата доверия служит своего рода "выход из себя". Пока вы воспринимаете подопечного как counselee, а себя как помогающего, между вами установлены лишь функциональные и в какой-то степени манипулятивные отношения. Карл Роджерс рекомендует "центрирование на клиенте", но если вашей целью является действительно духовная беседа, то есть та, где участвует Дух, вам следует сосредоточиться на происходящем МЕЖДУ вами и прислушиваться к тому, что ПОСРЕДИ вас. Вам следует отмечать, когда возникает "сцепка", своего рода резонанс между вами и собеседником. Ни в коем случае этого не следует форсировать. Часто продуктивными встречами бывают те, что насыщены паузами. Во время молчания никому не должно быть скучно. Не следует ничего "пытаться". Некий функциональный "критерий" из практики – если вам уютно произнести про себя молитву – то вы недалеко от настоящего "совпадения".

В неспешном, насыщенном молчаливыми чувствами симпатии разговоре, вы сможете отметить моменты, когда собеседник перестает твердить вслух или про себя свою "защитную историю" (ведь каждому из нас так свойственно оправдывать себя). Когда вы поймете, что возможен подлинный диалог, настоящая ВСТРЕЧА, а не обмен ролевыми установками, вам следует начать задавать очень короткие "открытые вопросы". Подробнее – в следующей реплике. Попрактикуйтесь быть молчаливо понимающим и принимающим. Прислушайтесь к себе – любите ли вы собеседника. Не бойтесь признаться себе – может быть он вас раздражает. Поймите, почему. Это указание на ваши проблемы – предрассудки и защитные механизмы. Они обязательно есть, никто из нас не совершенен. Возможно вы просто-таки одержимы стремлением во что бы то ни стало помочь. Подтвердите себе, что вами движет сострадание к человеку, а не стремление успешно выполнить программу помощи. Итак, сначала – установление того, ЧТО МЕЖДУ. Имеет ли это смысл?

 

Приложение 2

ЭТЮДЫ ПРАКТИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕРАПИИ

Случай 1: “Целительная сила обета”

Женщина, 26 лет, успешно занимается бизнесом. Привлекательна, изящна, остроумна. Обратилась к психотерапевту, так как испытывает мучительное страдание в ситуации неопределенности: после трех лет совместной жизни с молодым человеком, тот начал отдаляться от нее, заводит романы с другими женщинами, в то же время выказывает тепло и внимание ей, говорит о любви, проявляет нежность, в том числе настаивает на продолжении интимных отношений.

В процессе терапии пациентка осознает, что не может контролировать ситуацию, не может принимать решений, одержима мыслями о прошлом, которое склонна идеализировать. Жадно ищет малейших признаков интереса к ней и падает духом при уходах любимого.

Первый этап терапии: принятие факта того, что она не может справиться с ситуацией целиком, "обуздать" свою влюбленность. Второй шаг: пациентка соглашается с предложенным принципом – “трудное легче осуществлять по частям, действие делится на детали”. И, наконец, третье: та ситуация, столь мучительно переживаемая сейчас, наверняка где-то и с кем-то случалась раньше. Отсюда, есть смысл поискать, может быть, что-то из традиционного духовного подхода могло бы сработать для нее. В совместном обсуждении была выбрана древняя практика обетов.

С пациенткой обсуждается понятие "целомудрия", звучащее архаично в современном восприятии. Восстанавливается истинный смысл — возможность целостного, интегративного, иерархического восприятия, мышления и поведения. Пациентка принимает обет — недопущение в течение определенного срока (количество дней, соответствующее сумме дат рождения ее и любимого, чем подчеркивается не механистичность и не случайность периода) любых телесных контактов с этим человеком.

Примечателен почти сказочный финал данного случая — спустя полгода она встречает красивого и богатого иностранца, трепетно относящегося к ней. После замужества встречи с терапевтом прекращены.

 

Случай 2 “Снятие порчи”

Женщина, 23 года, музыкант. Стиль одежды и манеры с подчеркнутой романтичной эротичностью. Плачет, жалуясь на неудавшуюся личную жизнь, порой, по ее словам, ей кажется, что на ней "венец безбрачия", думает обратиться к знахарке.

Немного успокоившись, рассказывает о своей необыкновенной влюбчивости. Оказывается, что мужчины, с которыми она сближается, в мечтательной надежде на устойчивые отношения, быстро теряют интерес, охладевают и оставляют ее. На вопрос, что же испытывает она, будучи влюбленной, она отвечает так:

"Когда я люблю, я абсолютно зависима от любимого, я словно растворяюсь в нем, его счастье становится целью моей жизни, я становлюсь такой, какой он хочет меня видеть и даже потом, расставшись с ним, я чувствую, как сохраняю его влияние, его форму и лишь через некоторое время становлюсь собой".

Завершая первую встречу, специалист предлагает простую вещь: чтобы в размышлениях о своей несчастной судьбе, к которым она так склонна, она бы заменяла слово "любовь" на "зависимость" и вместо сочетания "я люблю", фразу — "он пользуется мной".

Спустя неделю, она заходит, улыбаясь и говорит: "Кажется, получается! Я, по-моему, укрепила свое "Я". Исходя из этого инсайта, в беседе происходит дальнейшее осознавание реальности: ее влюбчивость, по сути, представляет собой постоянное подтверждение себя через других, ее жертвы — плата другим за возможность быть собой.

 

Случай 3 “Де-санктизация”

Женщина, 37 лет, инженер. Натура волевая, стеничная, цельная. Virgo до 29 лет. Воцерковилась три года назад. Думала о монашестве. В храме повстречала человека, тот привлек особым духовным шармом — много знал из церковной жизни, истово молился, помогал прихожанам, вместе с тем ходили разговоры о его бурной жизни в прошлом, был страстным, порой странным. Она полюбила его, теперь они оба уверены, что это подлинно христианская любовь и у них будет образец православной семьи. Они нежны и предупредительны, много мечтают, иногда целуются. Они живут только будущим, вдохновляясь друг другом. Перед свадьбой решили, как водится, отправиться к старцу, тот как-то нерешительно, но благословляет на брак. Родители счастливы, подвенечное платье готово.

В день венчания, когда стол накрыт, он вызывает ее из квартиры и без объяснения говорит, что свадьба невозможна. "Еще секунда и упаду или расплачусь", — не знает куда деваться она. Посмотрела на него прощающими, как ей представилось, глазами, промолвив: "Я буду за тебя молиться". Прошел год, и она решила обратиться к психотерапевту. Говорит о постоянном унынии, чувстве того, что что-то случилось не так, навязчивое ощущение, что она в чем-то виновата, не оказала достаточно внимания. Она уверяет, что ни в чем не может его обвинить.

Через несколько встреч, посвященных только тому, что она все время припоминала эпизоды романа, пришлось ее прервать. Собственно только тогда наступила терапия – “де-санктизация” – проработка “комплекса святости”

— Кто он для тебя?

— Близкий человек.

— Как ты это чувствуешь?

• Я не могу его отпустить, мне кажется, что это была судьба, это не могло быть не угодно Богу, да и старец благословил.
• А ты приняла бы со спокойным сердцем любое решение старца?
• Ну, нет, наверное, я очень хотела быть с любимым.
• Ты почувствовала себя обиженной, когда он тебя бросил?
• Нет, скорее что-то оборвалось, но я себя взяла в руки. (Вдруг она вспоминает, что сказала в порыве ярости: "Если бы я не была христианкой, то...").

— Вот, видите, Вы сразу же зажали, вытеснили, не разрешили себе обидеться. Вы устроили христианскую мелодраму — ты уходи, я все прощу. Вы вообразили себя вроде св. княгини Елизаветы.

— Ой, доктор, она действительно моя любимая святая.

— А Вы?

— Я простила.

— Для того чтобы сделать жаркое из зайца, нужен заяц. Для того чтобы простить, нужно иметь то, что простить и кого простить. Вы признаете обиду сейчас?

— Ну, он поступил непорядочно?

— Кто он?

— Я не знаю, я должна как-то назвать его?

— Вы должны сказать, как называется человек, который так поступает?

— Непорядочный... для меня достаточно.

— Вы помните в Писании где-нибудь упоминается грех непорядочности?

— Я поняла. Я должна сначала быть человеком, позволить себе пережить человеческое — обвинение, обиду, должна почувствовать, что он подлец, враг, а только потом я смогу по христиански простить врага. Я перепрыгнула этот этап, обычной бабьей обиды, намечтала о себе, что я выше этого, и это засело во мне.

— Идите, попробуйте взглянуть на вещи не так, как в "Житиях святых", а проще, почувствуйте, что он чужой, не подавайте записочки за его здравие, как это целый год Вы делали, грея свою "святость", упиваясь кротким терпением, изящной скорбью. Вот стадии: баба — женщина — христианка — святая — ангел. Не старайтесь перепрыгнуть.

— Да теперь понимаю, мне легче, во всем виновата моя гордыня.

— Матушка, опять Вы строите из себя великую грешницу — из одной крайности в другую, да у кого ж ее нет. Справьтесь с малым пока, отрежьте его, похороните, никто си Вам, любить его конечно надо, но как, представьте, австралийского аборигена. И не шарахайтесь от всепрощения к греховности.

 

Случай 4 “Будь проще и к тебе потянутся...”

Женщина 45 лет, работает судьей. Собрана и насторожена. Выдержки из диалога:

— У меня нет эротической удовлетворенности, просто удовольствия от секса.

— Вы обсуждали это с мужем?

— Нет, зачем, он хочет меня всегда. При этом я вижу эротические сновидения и испытываю оргазм во сне, но стоит мне проснуться, я становлюсь ко всему безразлична.

— Расскажите о себе, о детстве, о друзьях?

— Что рассказывать, могу только сказать, что ни с кем никогда не говорила о том, что говорю сейчас. Я воспитана в строгих правилах.

— Вам предлагали взятки?

— Никто, слышите, никто даже и не может подумать, что я могу что-то взять.

— Знаете, кажется, Вы именно та, которой хотите себя видеть. Вы человек слова "должна", неповоротливый рыцарь, защищенный настолько, насколько и огражденный от простых чувств. Пока Вы не пожертвуете самоуважением и не перейдете к самолюбви, у Вас ничего не выйдет с тем, чтобы просто "кончить". Перестаньте хоть в постели держаться судьей... Разумеется, для мужа.

• ????? Что ?????
• Только став хуже в своих глазах, отказавшись от самодовольства, почувствовав нужду в других, у Вас появится возможность испытать то, что так просто. И даже Ваш стыд. Вместо нынешнего сковывающего парализующего страха остаться без маски, Вы разбудите в себе настоящий красивый женственный стыд.
• Я понимаю, о чем Вы говорите, но я не смогу...
• А вдруг? Попробуйте это. Будьте хуже и может статься что Вы станете лучше.
• Впрочем, больше она не пришла.

 

Случай 5 “Созависимость”

Женщина 36 лет, домохозяйка. Небрежно одета, совсем без косметики, вовсе непривлекательна. Голос тихий, интонации жалобные. Вначале описывает типичный депрессивный симптомокомплекс: плохое настроение, чувство безвыходности, слезливость, быструю утомляемость, проблемы сна. Затем речь монологом:

— "Я так больше жить не могу. Муж в долгах, он требует, чтобы я нашла денег. Я обращаюсь ко всем знакомым, хожу к нему в офис. А как же? Ведь тем, что я могу упрекнуть его, я расстраиваю, и он уже не может зарабатывать. Он в кризисе, его недооценивают, а ведь он такой одаренный. Я раздражаю его и он ударил меня, после этого так расстроился, что лег и попросил его пожалеть. Я сначала рассмеялась, понимая нелепость, а затем долго утешала его. Он обозвал меня психопаткой и я пошла в диспансер, прошла обследование психолога, чтобы принести ему справку, что я нормальна. А как он относится к своему здоровью? Я записала его в поликлинику на УЗИ и ЭКГ, но он не ходит. У нас трое детей. Старшему он приказал вымыть машину, ребенок отказался, муж вспылил, и я упрашивала его разрешить вымыть машину мне. Я так боюсь его огорчить, ведь у него может заболеть голова и случиться инсульт. Или он уйдет из дома разнервничавшись и не справится с управлением, врежется во что-нибудь. Я боюсь за него, ведь что случись, я не прощу себе этого. А детей я приучаю к самостоятельности, говорю им, — что я должна следить, почистили ли Вы зубы и собрали портфели? Но муж? Он говорит, что его убьют рэкетиры, я потихоньку позвонила его начальнику, оказывается так он добивается моего сочувствия. Но что же мне делать?"

Клиентке, математику по специальности предлагается нарисовать окружность, а затем выделить в ней сектор, который на протяжении беседы она посвятила себе. Оказывается большая часть круга — это проблемы ее мужа. Так она принимает, что фактически отняла у мужа ответственность.

Ей предлагается в течение десяти дней десять раз в день говорить мужу фразу: "Это твои проблемы". "Я не могу даже вымолвить это", — с испуганным видом говорит клиентка, однако ободренная, решается попробовать.

На следующую встречу она приводит озадаченного мужа и в дальнейшем индивидуальное консультирование трансформируется в семейную психотерапию. Клиентка признает, что ей приходила мысль – если она выздоровеет, то семья развалится. Наш ответ бывшей жертве – “Может быть. Выбирайте”.

 

Случай 6 “Фаталист”

Мужчина, 23 года, без специальности. Пришел после настойчивых уговоров матери, обеспокоенной его стилем жизни. Беседа быстро превращается в монолог:

"Я работаю у очень крутого человека. Это, конечно, мафия, но под крышей правительства. Денег он не считает, каждую неделю в казино по 50 тысяч баксов проигрывает. У него охрана 20 человек. А я подбираю ему девушек. Он мне только за это платит.

Моя задача сломать девушку. Я психолог. Я свое дело знаю. Подхожу на улице к любой — пусть она хоть с мамой идет, хоть с мужем. Какой бы она не была, ее взгляды на жизнь меняются. Я готовлю их, снимаю зажимы, учу легко относиться к сексу.

Как работаю? Сначала любая покупается на алчности. Сейчас я просто предлагаю сразу же получать по 5 тысяч долларов в месяц. Раньше у меня была другая техника. Я прямо говорил:

"Не хотели бы вы сняться в порнографическом ролике и вам заплатят 30 тысяч долларов. Но вам надо будет позаниматься. Мне необходимо знать, что вы можете". И тут я начинаю учить, объяснять. Знаете, это заводит даже больше чем секс, когда ведешь себя как режиссер.

Сейчас просто поток. Работают мои знакомства. Мне звонят: это Катя от Лили, и приезжают — 2, 3, 6 девушек в день. Кого-то приходится ломать, внушать, что секс это легко. Здесь есть свои приемы. Поворачиваю ее на бочок и пока со спины доставляю ей удовольствие, заставляю читать вслух детские сказки, ту же "Снегурочку".

Как я их обрабатываю? Я владею навыками массажа и неплохой фотограф. Постоянно подчеркиваю это и, таким образом, создаю настрой: "Я вам полезен". Когда они достаточно привязываются, лучше всего держать их на упреках. Интересно, что они уже не спрашивают, когда будет обещанная съемка. До этого никогда не доходит, они уже живут другой жизнью и счастливы. Они потом так благодарны, что приводят своих подруг, даже сестер — девственниц ко мне тащат.

Сегодня ко мне приедет девушка, проработавшая 5 лет манекенщицей в Париже. Позанимаюсь с ней сексом 20 минут, потом поедем на ее машине, спортивной иномарке с сотовым телефоном к другой моей подруге — пусть они поболтают о своем, о женском, а я тем временем обыщу холодильник — хоть поем вкусно.

Мне отказывает одна из ста. У меня все накатано. Иду и вижу, где будет очень просто, где придется поработать. Но в успехе уверен. Да, я зазнался. Вообще, что льстит моему самолюбию? Ведь я сутулый, достаточно полный, достаточна неопрятный, а все равно буду иметь в миллион раз больше девушек, чем другие мужчины.

Что в кайф? Когда я иду с тремя манекенщицами – рост по 180, грудь четвертого размера, ноги — во, и вдруг к ним клеятся трое крутых, такие прикинутые, на тачке, а те им отвечают: извините ребята, мы уже заняты. И тут я из-за кустов — сгорбленный, в очках, а они: "Пойдем, Сашенька". Вот что радует меня больше секса.

Лет через пять буду, наверное, сутенером. Есть только две опасности — либо заболею, либо пришьют. Ну и что, когда я буду мертвый ведь это уже меня не будет волновать. К деньгам отношусь легко; кончаются — еду к девушкам. А им это по приколу: Сашенька, мы тебя любим, нам мужики дают, а мы тебе, и кто 20, кто 50 баксов даст. Вообще деньги у меня не задерживаются.

Сейчас в коридоре меня двое дожидаются. Познакомился вчера на ярмарке, торговали чем-то. Ну, я их и привлек. Им теперь делать нечего, вот и таскаются за мной. Сейчас скажу им, чтоб пришли завтра, часов в 11. Запишу, а то у меня дыры в памяти. Мне нужно, чтобы время было чем-то засорено. Так я борюсь с пустотами.

На свете только маму и люблю. Всех бы я продал, а вот мама... Понимаю, что ее огорчаю. Но она говорит — иди работай дворником, встречайся с одной девушкой, — а какой смысл? Но она водит меня по психологам и экстрасенсам. Так одна из них матери сказала: "Ну и что, что у вас сын такой, а вы ему помогайте, снимайте, мамаша, мужскую натуру". Но вообще мать доводит, начинает говорить, что умрет скоро. Так я не выдержу, схвачу за горло, потрясу, чтобы перестала. Мне не жить, если она умрет.

Психиатрией интересуюсь. Есть несколько знакомых профессоров, ходил к ним в отделения, задавал вопросы, практиковался. А по трудовой книжке сейчас числюсь работником ГАИ — шеф устроил".

КОММЕНТАРИЙ: В данном случае нет ситуации кризиса. Этот парень легко принимает решения, вполне сознавая их последствия. Он находится в гармонии с воспринимаемой им персональной реальностью. Безусловно, он столь же решителен и настойчив, сколь чужд самых приблизительных понятий о нравственности. Он не злобен и не жаден, ни особенно сладострастен. Можно ли отнести к редуцированному духовному измерению известный эстетизм, остается проблематичным. Интересно наслаждение через контрасты, смена ролей для самоутверждения. Совершенно атрофирована возможность эмоционального резонанса. В то же время он хочет быть функционально полезным. Вопреки известному принципу А. Маслоу, он пренебрегает базовой потребностью в безопасности, находя для себя оправданным лишь маргинальное существование "на краю". Он сопротивляется времени, стараясь его "засорять". Ему не нужно ни сочувствие, ни помощь, ни спутник в его жизненном путешествии, которое уже ему изрядно надоело. Отсюда монологический стиль его взаимодействия со специалистом. Помощь оказывается невозможной, так как отсутствует потребность в ней.

 

Случай 7 “Добродетель, которую нужно стеречь, не стоит того, чтобы ее стеречь”.

Парадоксальность, свойственная истинной духовности, часто оказывается необходимой в процессе консультирования.

Девушка была незаслужено обвинена в краже, после чего несколько дней не выходила на работу, лежала на диване, рыдания сменялись "тупой апатией". В процессе терапии приходит к инсайту, что та добродетель, которая усвоена принудительно, без возможности свободного выбора, не является подинной и может служить источником невротических реакций. Ее ответ – возмущение – "Ну я же просто не могу воровать". Предложенное упражнение – ощутить себя воровкой, продумать, представить прочувствовать вплоть до последнего шага, как она что-то берет в магазине. Цель сделать так, чтобы принцип "не кради" стал принят в качестве избранного, а не императивного. Отмечает, после проведенного опыта чувство свободы, внутренней раскрепощенности, снятия жесткости и ригидного отношения

 

Случай 8 “Шизофрения”

Странник:

– девочка 14 лет, страдающая шизофренией. Под воздействием императивных "голосов" предприняла серьезную суицидальную попытку. На фоне лечения зипрексой слуховые галлюцинации трансформировались в навязчивые противоположные желания, затем в смутное ощущение внутренней чуждости и наконец, симптоматика, очистившись, превратилась в "базовый вариант" т.е. схизис. Это проявляется такими словами. "Мне трудно – я не знаю вставать или нет, хочу ли я выключить телевизор или мне этого неохота". Таким образом, образуется конфликт двух равновеликих устремлений, высоко заряженных энергетических сил и она, словно капитан между Сциллой и Харибдой, прокладывает себе путь ежеминутного выбора. Поэтому ей сложно оправиться на улицу, в чем мать видит проявление упрямства.

Спутник:

– Предложено упражнение, направленное на восстановление внутренней интеграции, личностного единства. Ей предписывается ежедневно делать рисунок к тексту, ей объясняется, что сначала она воспринимает шрифт, который запечатлевается, концептуализируется мозгом, затем происходит выбор сюжета, обдумывание технических возможностей воспроизведения на бумаге, затем рецепторы пальцев рук подчиняются сигналам. Ей объясняется, что здоровый человек ежедневно сталкивается с "вызовом" изменяющейся реальности и адекватно отвечает на этот вызов. Поэтому новая страница или глава представляют вызов ее творчеству и она не может знать, что ей придется рисовать завтра.

Странник:

Затем она говорит о том, что у нее бывает зависть и прочие "дурные мысли" и она надеется, что Бог ей это простит

Спутник:

Происходит "вхождение в миф", ее религиозность углубляется вопросами – если вы верите в Бога как любящее Существо, то что Он может ждать от вас? И она говорит о том, что, наверное, Бог ждет, чтобы она стала "познавать новое и радоваться". С ней обсуждается идея спасения, что Бог ждет от нас неодиночества и деятельной любви к другим.

 

Случай 9 “Цветочек”

Странник:

Ей 30 лет, она приходит с жалобами на подавленность и безысходность. Она живет с мужем 10 лет, у них трое детей. Муж последние годы пьет и обижает ее. Он буквально насилует ее везде и, хотя раньше сексуальные отношения у них были великолепны, сейчас, кроме отвращения, она ничего не чувствует. Она хочет уйти от мужа, надеется, что у нее будет новая любовь. Они учились вместе на филологическом факультете, оба сменили специальность – он удачливый бизнесмен, она – курьер.

Она рассказала, что в детстве ей всегда предпочитали старшего брата, она рано узнала, что была плодом нежеланной беременности. Ей врезалось в память, как отец, впервые увидев ее в роддоме сказал – до чего безобразный ребенок.

Она как должное воспринимала свою вторичность, неинтересность матери. Оказавшись в большом городе, поступив в университет, она испытывала счастье, упоенно бродила по улицам. Так познакомилась с мужчиной много старше себя и неожиданно оказалась у него дома. Так лишилась девственности. Затем на первом курсе она уступила требованиям "самого некрасивого и ужасающей внешности" однокурсника. Тот запирал ее в комнате, не выпуская в туалет.

Отправившись летом в экспедицию, чувствовала приподнятость – вокруг изумительная природа, рядом незаурядные интересные люди. Прослыла "добренькой и жалостливой" – то есть никому никогда не отказывала в сексуальных притязаниях, хотя собственно влюблена была в руководителя, но именно он и отверг ее из-за, как она предположила, "всеобщей доступности".

Спутник:

Почему так происходило? Нельзя ли предположить, что с детства испытывая убежденность в собственном недостоинстве, она хорошее окружение и принятие другими воспринимала обременяющею, несправедливо, так что чувствовала потребность "расплатиться". Поэтому, чтобы ей было хорошо, ей должно быть немножко плохо. Вам нужно все компенсировать.

В отношении с мужем первые годы все складывалось хорошо. Но не уместно ли предположить, что вы сами, испытывая неуютность, неуловимыми движениями подтолкнули мужа к тому, чтобы он стал пить, изменять и издеваться над вами.

Странник:

Она говорит, что может быть это так, но звучит ужасно. При том, что же, ей и быть такой несчастной?

Спутник:

Ваши несчастья – ваша валюта. Из-за них вы больше имеете, чем теряете. Вы утверждаете, что некрасивы, неумны и ленивы. Тогда вы неинтересны людям. Привлечь их внимание вы можете только привнося в их размеренную жизнь регулярных людей описания драматичных сцен, как муж валяет вас по полу, вы снискаете сочувствие и сострадание.

Странник:

Но это же так несимпатично, я чувствую себя вампиром

Спутник:

Знаете, в средневековье было такое лечение – дурная кровь оттягивалась пиявками. Вы не хотите меняться, вам мнится, чтобы муж нашел себе другую и освободил для вас квартиру

Странник:

Так зачем же я пришла?

Спутник:

Что бы лишний раз доказать и себе и подругам как вы несчастны, что никакой психолог не может вам помочь

Странник:

Что же делать?

Спутник:

Кажется, Вы на своем излюбленном пути самопредставления. Вам нравится быть доброй, смешной, жалкой. Вы начали встречу с рассказа о том, как зачитавшись книгой в метро налетели на столб, как несколько часов не нашли пробку, закрывающую ванну. Вам ведь кажется, что все хорошо. Но это не настоящее несчастье /техника облагораживания, проекция бытовых ситуаций на формативно – символический уровень/. Из Апокалипсиса – "ты не ведаешь, что слеп нищ и наг. Советую купить у меня золото, огнем очищенное". Став по настоящему несчастной, человек принимает справедливость того, что ее пусть образно, но сравнили с пиявкой. Несчастная жена не угощает изнасиловавшего ее мужа чашкой кофе.

Странник:

Не знаю, все равно, все так мрачно.

Спутник:

Не столько мрачно, сколько серьезно. И может быть жизнь приглашает Вас попробовать иные пути для выхода из мрака...

 

Случай 10 “Вписывание в традицию”

Когда мы говорим о духовности, мы говорим о традиции. Подлинное пребывание духовности невозможно без сопричастности традиции.

Возвышаться в себе, приникать к своей изначальной сути возможно лишь приближаясь к другим, всем остальным ныне существующим и ушедшим с Земли человеческим бытиям /human beings/. "Основа Церкви – не внешняя к Ней принадлежность и не признание церковного учения, а нравственное единство всех членов в любви, т.е. по Августину – вне Церкви – вне любви" (архиеп.Илларион (Троицкий) "Очерки из истории догмата о Церкви" М.,1997, стр.544). Церковь как общность в любви есть проводник и держатель традиции.

Анна – 40-летняя стройная, подвижная, порывистая женщина с короткой стрижкой, драматизированным тембром голоса. Искренняя, непосредственная, решительная, улыбчивая. Она в стабильном браке, мать троих детей, работает преподавателем института. До нашей встречи она уже обращалась к психологу и священнику. В чем же проблема?

– Я не хочу хотеть своего мужа – говорит она при расспросе.

Затем описывает сексуальное раздражение, связанное с мужем. Пытаясь объяснить, она ссылается на усталость, перегруженность работой, плохое настроение, но через несколько минут признается, что "может быть дело в том, что она любит другого мужчину".

На первой встрече выясняется, что после замужества в 20-летнем возрасте она всегда была верной женой, более того, ей было присуще внутреннее "пестование" своего целомудрия. При этом она неизменно осуждала своих знакомых, которые, случалось, увлекались другими мужчинами – "это так обыденно и мерзко". Ее настигла страсть четыре года назад. Она испытала острое чувство влюбленности по отношению к сотруднику по работе. Тот был старше ее и несчастен. "Он так трогательно мил, заботлив, умен, тактичен".

Год назад, уступив его просьбам, она решилась на интимные отношения, с этого времени и начались сексуальные проблемы с мужем, которого она при не расстроенных прочих отношениях в браке, "перестала хотеть". Рассказав все это, в конце первой встречи Лена говорит – "и все же мне совсем непонятна одна из 10-ти заповедей, а именно – "Не прелюбодействуй". Если остальные по своему логичны, то эта словно лишняя. Кому хуже оттого, что я люблю этого человека? При этом я счастлива, значит хорошо моим близким.

В диалоге терапевт (спутник) прямолинеен, может показаться жесток.

Сп.:– Но вы здесь, значит что-то не так?

Ст.:– Да, я запуталась

Сп.:– Тогда есть три перспективы: или вы сохраняете супружескую верность, или вы нарушаете ее и осознаете, что это грех, или вы вне Христианства. Сейчас требуется только одно – будьте честны и если уж основываете новую, индивидуальную моральную систему, осознайте это. – И еще. Пока вы будете называть свои чувство к сотруднику любовью, у вас останутся проблемы с мужем, которые, собственно вас сюда привели. Но это ли суть проблемы?

Ст.:– А как же любовь?

Сп.: Вы говорите “любовь, люблю...” Слово имеет продолжение, которое может стать привычкой. А привычка убивает привыкающего. Завтра возникнет третий, потом четвертый, почему нет и слово обесценится.

Ст.: – Но почему я раньше с тем же обращалась к психологу и она сказала мне, что то, что я хочу – ужасный грех, что Бог накажет меня? Но я все равно это сделала. Почему?

Сп.: Вспомните притчу о натянутой тетиве. И второе, не все плохо. Так уж устроено на земле, что смешано во всем плохое и доброе. Мудрость в том, чтобы замечать и выстраивать позитивное, видеть доброе.

Ст.: – Ух, здорово, спасибо.

 

Случай 11 “А Вам лучше к батюшке...”

Мужчина, 48 лет, инженер. Прожил с женой 15 лет. Та была властной, "оказывала прессинг". Постоянно выяснял отношения, пытался уходить к родителям. Все не так. Наконец дошел до женщины, консультанта-экстрасенса. Был покорен ее лучащейся добротой, восторженной одухотворенностью. Они долго занимались, говорили о высоком, через несколько месяцев она сказала: "Можешь остаться сегодня на ночь".

Он остался у нее жить. Первый год сексуальные отношения с ней вызывали однозначную эмоцию — "словно вывалялся в дерьме". Ее страсти, столь бурные и показные, представлялись вариантом каких-то темных извращений. В ее бесстыдном цинизме он стал замечать какую-то злую символику. Посмеиваясь, она рассказала о том, что для нее было особенно возбуждающим переспать с двумя соседями по подъезду именно в 40-й день после смерти их жен.

Чувствуя неправильность происходящего, он, помня ее разговоры о светлом, попросил однажды вместе с ней помолиться о его оставленной семье. Был поражен – ее лицо стало зловеще зеленым. Заходя, как и раньше в ее кабинет на работе, заставал ее вдохновенно помогающей, но, завидев его, она менялась — лицо искажалось гримасой ярости, на ласковых пальцах словно отрастали когти. Тогда он вернулся в семью, был прощен, но ощущение "домашней пресности" вновь привело его к ней. Оправдывал себя мыслью о том, что, будучи рядом с ней, он смягчает ее резкость, не дает ей пропасть.

После беседы, в которой был обсужден его нынешний "комплекс спасителя", пациент рассказал о том, что всегда находился в духовных исканиях, даже придумывал для себя молитвенные ритуалы. После обсуждения роли дисциплины (disciplus — ученичество, послушание) в зрелой духовности намечена программа воцерковления. Само оправдывающийся, мятущийся, рефлектирующий человек, очевидно, столкнувшийся с инфернальными аспектами бытия нуждается, в первую очередь, в духовной помощи священника.

 

 

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ: ДЛЯ УСОВЕРШИВШИХСЯ – ПРИГЛАШЕНИЕ К СО-ТВОРЧЕСТВУ

 

Любая система психологического консультирования основывается на совокупности фундаментальных положений, принимаемых в качестве аксиом теми, кто практикует эту систему. Нашей задачей здесь является осмысление возможных опорных пунктов, на которых будет возведена система трансцендентно-ориентированной помощи.

Следует предварительно объянить нарочитую усложненность изложения. Она опревдана стремлением к расширению возможностей принятия, вовлеченности, солидаризации в тех или иных фрагментах. Некая степень неопределенности, как полифонической значимости, предусматривает вариативность восприятия. Мы следуем здесь принципу бл.Августина – "Я предпочел бы написать так, чтобы каждый нашел в моих словах отзвук той истины, которая ему доступна: я не вложил бы в них единой отчетливой мысли, исключающей все другие." /цит. по Кураев А. "Библия в школьной хрестоматии" М., 1995.,стр.6/.

Наиболее фундаментальным, общим и несомненным следует признать самый факт бытия, выражаемый заключением "я есть". Возможно ли что-нибудь предпослать этому переживанию? По-видимому, чувство "я есть" предполагает осознание себя как устойчивой структуры "Я" и подтверждения факта существования "Я" в противоположность тому, чего нет и, в свою очередь, обнаружения себя по отношению к тому, что окружает “Я” .

Далее. Земное существование, выражаемое категорией “быть” осуществляется в структуре пространства и времени. Именно в отношении к данным измерениям обнаруживает себя “Я”. Соответственно сам факт существования конституируется критериями отношения и контакта. Бытийность предполагает соприкосновение, сопричастность, Встречу.

Итак, в мире есть “Я” и нечто остальное, именуемое реальностью. Определяющим свойством реальности является ее чуждость “Я”, обособленность, инакость. О предполагаемой природек реальности речь пойдет ниже. Здесь же следует вновь отметить, что бытие есть соотносительность, нечто возникающеее там, где есть два полюса, между которыми нечто происходит.

Коль скоро мы можем признать это свойство бытийности в качестве основного принципа или закона, то в метафизическом отношениии логичен акт признания Творца этого принципа. Нет следствий без причин, нет закона без Устанавливающего этот закон. Так определяя бытие мы узнаем о Тайне.

Итак, тому, что "я есть" предшествует опыт наличи того, что именуется "Я" и восприятие. Восприятие оказывается связанным с отчуждением, для того чтобы принять необходимо постулировать феномен отличия. Первое, что "Я" знает о реальности, это что она не есть "Я". Если, в данном случае, идентифицировать такие понятия как самосознание, "ядерную форму" личности и дух человека, то можно предположить, что "Я" есть то, о чем нельзя сказать "мое". Иными словами, чем более мы способны к само-познанию, тем более мы приближаемся к нашей сердцевинной сути, отделяя от себя все преходящее, временное, функциональное. Процесс трансценденции неизбежно осуществляется через само-отчуждение, открывающее все более глубокое и прекрасное в нашей таинственной сути.

Далее. Откуда выводима потребность Творца? Реальность и воспринимающий ее не совпадают, не сливаются, между ними остается некая отчужденность, зазор бытийности. Бытие и личность... Природа и человек... Личность выступает из природы, онтологически принадлежа ей. Тайна реальности в том, что она будучи воспринимакемой личностью, является сама воспринимающей. Производное становится чужим. Чуждость обуславливает страх. Там, где нет страха, он либо отрицаем, либо заглушен, либо просто разреженные слои реальности, сопричастные Я. Итак тревога есть универсальный признак аутентичного взаимодействия с реальностью. Но все ли тревожны., Реальность умягчается Промыслом.

В этом конфликте принадлежности и возможности осознания открывается дистанциированность, оппозиция, зона напряжения, динамическое противостояние. Именно здесь, на градиенте полярности, в "зазоре" между человеком и его природным бытием открывается Тайна – происходящее сотворено Высшим. Так происходит понимание того, что существует Творец бытия и Отец личности. Здесь мы вторгаемся в область богословия и один из русских богословов так и определяет личность

Если мир, воспринимаемый нами имеет началом Тайну, то любое суждение о мире будет принципиально неточным, неопределенным, недосказанным, неполным. Осознавая это, мы предохраняем себя от а) иллюзорной всеобъемлющей приложимости закономерностей; б) поспешной ясности механической логики – алгоритмизирования; в) самонадеянности, т.е. гордостной "самости", что во все века выступает соблазном гностического оккультизма, включающего эзотерику и магизм. Применительно к гносеологии не лишне руководствоваться принципом св.Игнатия (Брячанинова) – "Все мы находимся в прелести и знание этого величайшая защита от прелести".

Итак, наше знание характеризуется относительностью, вариабельностью и восхитительной причудливостью. Человек жаждет знания о себе и мире и знает, что он не сможет обрести его исчерпывающе. На градиенте стремления постигать и заданной его недоступности, появляется миф, как форма нашего восприятия себя и мира.

Личность в бытии – символ, миф, традиция, вера.

Символ есть ультимативный первичный элемент всего, к чему приложимо понятие "есть". Символ это единица связи, встречи, сопричастности. Символ выражение акта постольку, поскольку он направлен. Символ – слово, Слово, имя, призыв быть. Символ есть квант причастия реальности, единица присутствия.

"Обычно выделяют шесть моментов, определяющих символ: 1) Модальность; 2) Духовность; 3) Диалектическое единство тождества и различия; 4) Нерациональность; 5) Спонтанность. 6) Многозначность" (Бобков К.В., Шевцов Е.В. "Символ и духовный опыт православия" М.,1996. стр.17).

"Символ живет антитезой логического и алогического, вечно устойчивого, понятного , и – вечно неустойчивого, непонятного. В вечно нарождающихся и в вечно тающих его смысловых энергиях вся сила и значимость символа, и его понятность уходит неудержимой энергией в бесконечную глубину апофатизма, как равно неотвратимо и возвращение оттуда на свет умного и чистого созерцания" (Лосев А.Ф. "Бытие. Имя. Космос." М., 1993, стр.699).

Расширение символа, сочетание символов, динамическое соотношекние символов есть МИФ. Миф, таким образом представляет собой изменяющуююся во времени,, но четко оформленную в отдельный момент бытия восприятие всей доступной реальности.

А. Ф. Лосев в книге “Диалектика мифа “ бросает дерзкую мысль “Всякий миф если не указывает на автора, то он сам есть всегда некий субъект. Миф всегда есть живая и действующая личность. Он и объективен, и этот объект есть живая личность.” Итак, если миф указывает на личность Творца – это ангел, а нет, то...

Личностность мифа, его одушевленность, столь неожиданно и пленительно предлагаемую Лосевым можно понять из идеи К.Г.Юнга о коллективном бессознательном. И если миф наделен личностной природой то в богословских категогиях ему соответствует личность Ангела Хранителя.

Сущность получает потенцию существования только в силу сопричастности с Самосущностью, Тайной бытия, Абсолютом, Это не может быть мыслимо вне категории тварности. Физическая, не духовная, т.е. не осознающая себя сущность обретает себя только через восприятие духом и существует лишь постольку, покольку осознается, то есть имеет значимость для сознания.

Здесь человек, как "образ" выделен среди явлений тварной природы. И человек спасает сотверенное, поскольку замечает, придает смысл, одухотворяет "нарекает имена" сотворенному "весьма хорошо" Всемогущим, приглашающим к сотворчеству.

Реальность находится и вне– личности и внутри ее. Внутри, поскольку существовать актуально она может лишь будучи воспринимамой, вне – как нечто вступающее в определенные отношения с личностью.

Наше участие в реальности начинается с понятия того что происходит, каковы приемлемые модели поведения здесь, то есть с уяснения "правил игры". Личностная субстанциональность вступает в отношение с заданной бытийностью. Особенности этих отношений определяет акт признания реальности, своего рода пакт принятия, скрепленный обеими сторонами. Этими сторонами является символическая сущность призвания личности и данная личности свобода ответить "да". Личность соглашается быть, бытие приветствует личность в ее явлении и становлении. Реальность – форма бытия доступная личности в отдельный момент самообнаружения.

Этот пакт репрезентируется в форме мифа. Миф структурирует событие встречи с бытием, ее подлинность, глубину, адекватность. Миф является обрамлением символа, его герменевтическим прочтением, нисхождением до возможности принятия. Символ – знак, печать, утверждение причастности к реальности. Символ – знак Изначального, присутствие Невыразимого, парадокс возможности отношения с трансцендентной Тайной.

Чем более насыщен, богат, объемлющ и трогателен миф, тем более осмысленным и значимым становится со-бытия, то есть причастность личности бытию.

Миф не возникает спонтанно, он всегда заимствуется, но усвояется, наполняясь ультимативной внутренней значимостью. Живая преемственность мифа, выражающая нашу принадлежность к человечеству, обозначается традицией. Ван Каам различает два типа традиции – традицию веры и традицию формации. При этом традиция веры является первичной и определяющей, поскольку именно вера есть степень нашей проникнутости первичным мифом. Вера – динамический процесс воплощения символической энергии мифа в личностное бытие, в жизнь как раскрытие. Верой, в конечном счете, конституиируется наша сопричастность реальности. Значение веры в факте нашего личностного бытия так выражено в Библии:

" Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом. В ней свидетельствованы древние. Верою познаем, что веки устроены словом Божиим так, что из невидимого произошло видимое. ... Верою побеждали царства, творили правду, получали обетование, заграждали уста львов, угашали силу огня." (Евр. гл.11, ст.1-3, 33-34).

Миф может быть религиозным, научным, бытовым. Он может быть сознаваем или находясь глубоко внутри, определять наше восприятие, чувствование, поведение. Магически примитивный или цинично агностический, эгоцентрический или альтруистический, он обуславливает ценностную ориентацию и систему жизненных приоритетов. При этом, миф, как конструкция детерминирующая экзистенцию, не всегда оказывается оптимальным для ее актуализации. Иными словами, миф не всегда адекватен, поскольку всегда в той или иной степени деформирован, тем самым приводя к искажению личностного бытия. Он может оказаться разъедаемым коррозией скепсиса или разрастись наростами суеверия. Когда это выявляется как препятствие для само-раскрытия, становятся необходимыми движения де-мифологизации и ре-мифологизации. Ими происходит постоянное возвращение к хрустальной чистоте заданной традиции, подтвержденной аутентичным опытом предшествовавших поколений. Речь однако не идет о перманентном возврате, процесс "обновления" несомненно диалектичен, это "улица с двухсторонним движением". Кажый человек призван не только разделять, но и умножать то, что в ортодоксальной духовности называется "Священным Преданием". Индивидуальный личностный опыт, если он отвечает критериям истины, красоты и добра, находит свое место, встраиваясь драгоценным камнем, колонной или песчинкой в величественный храм предания, образуя новую нить, инкрустацию, линию в иконе миротворения.

Усваивая миф, опровергая и подтверждая, вдохновляясь им и преобразуя его и позволяя быть преобразованным – так происходит взаимодействие с фактом бытия как явления личности в мире.

Существует постоянное искушение "выхода из мифа", когда он становится теорией, концепцией, статичной объясняющей величиной. Происходит прерывание традиции, когда пытаются остановить живой поток духовности, зафиксировать его на функционально "разумном" уровне. Схватывая наживку логичности, выводимости, кажущейся всеобъемлющей понятности, можно стать обманувшмимся пленником утилитаризованного мертвого мифа. Элементы этого искушения прослеживаются в событиях реформации в виде "бумажного папы", в суеверной материализации духовности, в соблазне "христианского государства" и много еще. Словом, мираж завершенности обуславливает закрытость и трупный стазис.

Игумен Геннадий уподобляет миф иконе, отстаивая срединное положение между двумя крайностями – миф полностью равняется откровению и миф – как человеческое творчество (Первая позиция о.С.Булгакова, вторая о.А.Шмемана). Автор различает два полюса мифа – момент откровения и возможность восприимчивости его. Он понимает историю как "процесс постепенной адеквации мифа о вселенной ее подлинной реальности" (Геннадий (Эйкалович) игумен. "Размышления о мифах" Вестник РХД 111,1974, стр.54).

В этой парадигме, цель терапии – облегчение возможности трансцендирования ригидной реальности. Тогда наступает ломка окостенелых оков восприятия, врывается свежий воздух "горнего мира" и миф проясняется, углубляется, расширяется, гармонизируется. Оживляется связь с символом причастности Тайне, открываются новые формы сознания и принятия, актуализируется новизна происходящего на фоне аффекта благоговения и благодарности.

 

ЦЕЛОВИК

А слово “человек” не означает ли указание на целостность, мол, “целовик”? Надо заглянуть в словари...

Символ означает не только указание на реальность, им репрезентированную, но и не только на нее. Может быть то, что делает символ таковым заключается в двойственной природе символа, то есть не сводимость к единому, некое смещение.

Миф, конгруэнтный трансцендентному консультированию, постулирует то, что все явления мира могут быть сведены к модели двух полюсов и напряжению между ними. Категоризируя, мы можем обозначить данную позицию как энергический дуализм. Строя дальнейшие рассуждения на этой основе, мы оговариваем не динамическую, а именно энергическую, еще точнее устремляющуюся суть. Рассматривая действие – акт – приоритетным, мы придаем ценность не собственно движению, но предшествующую ему осмысленную намеренность, проявляющуюся интенционным напряжением т.е. устремлением.

Мы можем признать подлинно сущим лишь действие, процесс. Однако любой из процессов реального мира, исключая Таинственное первотворение происходит между двумя полюсами. Именно этой двойственностью характеризуется любое бытие.

Двойственность мира. "По природе своей разум дву-законен, дву-центрен, дву-осен" (Флоренский П. "Экскурс об антиномической структуре разума". Собр.соч. М., 1995, т.2, стр.30).

Здесь диалектический момент – нарастающее напряжение, неопределенность, тонус, энергическое поле крайностей приводит к изменению сути – акт перехода в иной модус бытия – трансценденция. Таким образом любое напряжение является потенциальным и креативным, а после акта трансценденции происходит спад напряжения, разрядка тонуса бытия.

Отсюда, в языке как речи приротитеным является глагол (по славянски глаголом именуется любое слово). В противоположность статической системе грамматического строя, где приоритетно существительное, в динамической системе доминирует сказуемое. Ведь существовать это не столько говорить, сколько быть сказанным. Сказуемое есть состворенное, то есть этим обнимается вся реальность. Мы существует как замысленные и как сказуемые, поскольку нечто, вернее Тот, Кто придает нам существование или существительность Есть. Глагол, уплотняясь, становится существительным, устремленность луча, отвердевая, обретает суть.

Динамическая система коотрдинат предпочтетльнее для описания духовной формации. Толстой эпичен, существителен, Достоевский напряженно сказуем).

Наличествующие подходы к осмыслению реальности могут быть разведены на два. Первому стилю мыслительного принятия бытия можно приписать технологичность, проявляемую принципом повторяемости результатов при сходных предпосылках. Речь идет о сциентизме, под которым мы понимаем механистическую предсказуемость выводов. В сфере психологии сюда относится детерминизм, ригидных схематизм психоанализа, бихевиоризм стимула – реакции, применение системного подхода и уж наверняка НЛП. Второй тип отношения к позанию можно определить как диалогичный. Контакт с реальностью воспринимается как личностная встреча, в которой важны настроения, детали, намерения. Здесь неясен исход и свобода как неизвестность предстает в своей надежде и своем страхе. Несомненно это признаки т.наз. экзистенциального школы и творческих порывов личностно-ориентированных терапевтов, не связанных школой. В духовной сфере прослеживается корреляция между магизмом и религиозностью. Прадаксально, но очевидно, что устроение личности исключительно в первой пардгме приводит к самому недисциплинированному, "дикому" пантеизму, с принципом "Нет границ", пользуясь названием классического произведения трансперсонального психолога К.Уилбера. Второй подход, изначально свободный, взывает быть ограниченным, и в качестве структурирующих принципов, опирается на традицию, преемственность, жизнь в Предании. Это противостоящая магизму религиозность как церковность. Это сопричастность против изоляционизма, который на вершинах ведет к растворению личности в межличностности. Так акцентируемый прагматизм приводит к оккультизму, гностицизму, гордыне, обману, обесчещиванию и обесчеловечиванию. И так, непредсказуемость Встречи ждет и создает условия для подлинной встречи. Принимающий гостя готовит дом так, как понравилось бы входящему, он хочет устроить, привести в соответствие и соответствовать сам. И здесь его желание быть в соприкосновении с другими, имеющими опыт посещений, здесь бережность ожидания, трепет – "начало премудрости – страх Господень". Тот кто ждет пытается угадать желания ожидаемого, тому кто бредет – они безразличны, было бы где переночевать ему самому.

Среди эссенциальных характеристик бытия заслуживает осмысление категория ритма. Мы поймем под этим диалектический принцип переменной актуализации полярных состояний. Итак, применительно к теме изложения, достаточно достоверно, что первый подход не является исключительно порочным, но сравнительно низшим. Его сменяет и, в свою очередь сменяется, второй подход. Итак, ритм рационализации и интуиции, ожидаемого и неожиданного, вытекаемого и сообщаемого.

Итак, мы можем существовать, быть лишь осуществляясь с помощью посредника – мифологической решетки востприятия, призмы.

Все, что происходит имеет смысл лишь извнутри. Царство Божие внутри вас. Сила Господня из внутренних глубин Она проистекает из соборности, церковности, любви. Диавол – разделяющий. Бес – отрицательная чаастица. Черт – черта. Мудрость языка свидетельствует – явления злого деструктивного начала происходят из-за сбоя, серьезных нарушений структуры воспринимающей реальность решетки.

Замутнение призмы, вход иного субстанционального материала, самое серьезное из возможных искажений – контаминация мифов.

Из романа “Unholy Fire” – секрет дьявола в том, что его существование зависит от нас. Действительно, зло коренится в шлубинах нашего бытия, точнее бытия как контакта с реальностью.

Леший, демон – неконгруентность мифов. некорректное, рваное составление духовности и природности. Отличие от психических болезней – в уровне поражения. Возможны галлюцинации, но возможна и одержимость, как более глубокая степень поражения личностного бытия, связанная с угрозой бытию из-за искажения мифологической структурной решетки.

Нетварный свет иссихастов – также из глубины.

Но нельзя поддаться распространненейшей уловке – о равнозначности злого и доброго начала, их одинаковой энергийности. Когда мы говорим о добром, мы говорим о Любви, о Творце, о Тайне. И благодатные явления осуществляются в сопричастности, в церковности. А диавол разделяет, культивирует надмевающую само-центричность, разгоняет человека до выхода из мифа, замутнения призмы, сбоя решетки оснеовной бытийной связи.

Сущностей к которым приложимо слово "существует" три – Творец, личность и реальность. Личность и реальность взаимосвязанны – личность существует лишь в отношении к реальности. Это отношение характеризуется дистанциированностью и напряженностю, отчуждением и энергетизмом. В известном смысле личность создает реальность, отстранняясь от нее, наиболее длистанциированные слои образуюь внешнее. Во взаимоотношении с внешним конституиируется личность.

 

 

Белорусов С. А. Виртуальная школа практического консультирования (интернет-издание).

 

Электронный текст с сайта Епифания.

Текст в данном оформлении: Библиотека сайта Христианская психология и антропология.

 

 

Последнее обновление файла: 10.11.2011.