Поиск по сайту

 

1. Человек – образ Божий

1.1. Ценность человека

Когда однажды автор этого текста задал на экзамене вопрос студентке (светского ВУЗа) о том, что такое образ Божий, она надолго задумалась и только после нашей подсказки – что отличает человека от животного? – она начала более или менее успешно отвечать. Действительно, если говорить коротко, образ Божий в человеке – это то, что отличает его от животных, что делает его собственно человеком. Сегодня эта граница между человеком и животным миром (сознательно) стирается. Гипотеза Дарвина о происхождении человека из обезьяны, неподтвержденная позднейшими антропологическими исследованиями, тем не менее, “маячит” где-то на заднем плане сознания современного человека. Вроде как никто уже не заставляет нас верить этой гипотезе, но для многих (неверующих) она все равно остается, пусть слабым, ориентиром в этом вопросе. Библейский рассказ о сотворении человека сообщает нам, что только человек – не животные и даже не ангелы, не говоря уже об остальной природе – сотворен по образу и подобию Божию.

Философские теории в отношении человека меняются быстро, и представляют собой самые разные версии решения этой проблемы, но вот христианство уже 2000 лет непоколебимо утверждает истину о духовном достоинстве человека. В современном мире принято говорить о правах и свободах человека, о том, что человек – это высшая ценность (такие слова есть, например, в российской Конституции). Но вот что не принято – задаваться вопросом о том, на каких метафизических основаниях делаются заявления об этой ценности человека. Мы знаем, что исторически Декларации прав и свобод “выросли” из протестантского основания. Например, Д. Локк, идеи которого и стали источником Деклараций, писал, что каждому человеку даны права от Бога. Такие слова есть и в американской Декларации. Но в ходе исторического развития эта ссылка как-то затерлась. Никто сейчас не воспринимает экспансию Запада – в идеологическом плане – как религиозную. Эта экспансия идеологии прав и свобод человека, по сути, секуляризованной. Но тогда появляется означенный выше вопрос – почему я должен ценить человека? Ответа на данный вопрос у современной цивилизации нет. А у христианства есть. Мы должны ценить человека потому, что он есть творение Божие, кроме этого, высшее творение – образ Божий, и, наконец, потому, что мы сами являемся людьми, а значит, каждый человек – наш брат.

Скажут, что все это “и так известно”. Да, на уровне просто чувства это известно всем, но христианство утверждает это догматически, духовно-мировоззренчески и это чрезвычайно важно. Почему? Да потому, что, например, рыночная идеология, распространяемая сегодня Западом же, далеко не во всем сочетается с этой идеей высокой ценности человека. Современный человек смутно “чувствует”, что другой человек – его брат, но в реальной жизни он может убивать и продавать этого брата. Христианство же останавливает этого человека словами об образе Божием и заповедью о любви к ближнему.

1.2. Свобода

Свобода называется Св. Отцами Церкви одним из важнейших черт образа Божия в человеке. Для того чтобы разобраться в этом вопросе, нужно “пересчитать”, какие имеются виды свободы в человеческом бытии.

1. Свобода, которую можно назвать природной (для человека), принадлежит всем людям. Это элементарная черта человеческого бытия – человек решает, куда ему идти, когда ему есть и т.д. Сюда же входит и важнейшая свобода выбора между добром и злом, между Богом и дьяволом. Само по себе наличие этой свободы еще не означает “спасенность” или “неспасенность” человека. Безусловно, этой свободы нет у животных, она есть неотъемлемая черта образа Божия в человеке.

2. Свобода, связанная с социальными, политическими, экономическими условиями. Фактически, этот вид свободы “придуман” (вернее, он стал объектом пристального общественного внимания) только в Новое время и носит весьма относительный характер, хотя и неправильно совсем исключать его из поля зрения. Говорят, что человек свободен в том смысле, что он менее зависим, чем другие члены общества – зависим от власти, от самого общества в целом. Здесь свобода сведена к высокому экономическому или политическому статусу. С этой точки зрения, свободен, например, миллиардер. Хотя, строго говоря, его “свобода” является очень относительной. В отличие от первой и третьей (см. ниже) свобод, эта является абсолютно зависимой от внешних обстоятельств, причем не только социального характера, но и, например, природного – всем ясно, что богатство – это социальный феномен (богач в (необитаемой) пустыне со всеми своими деньгами ничем не будет отличаться от бедняка).

3. Духовная, настоящая свобода. В сущности, этот вид есть как бы позитивная реализация потенций первой свободы. Человек выбрал Бога и выбирает Его всю свою жизнь, каждый день, отрекаясь от зла, борясь со страстями. Об этой свободе говорил Христос как о свободе от греха. Это абсолютная свобода для человека, потому что ничто внешнее не может помешать ему реализовывать данную свободу. Его могут посадить в тюрьму, послать на войну, он может пережить горе в личной жизни и т.д., но все это – хотя и с трудом – преодолимо внутри духовного опыта. Только смерть человека прервет его духовное возрастание на земле и переведет в совершенно другой план бытия.

Духовная свобода возвращает человеку самого себя, свою природу, потому что грех и страсть – это искажение богоданной доброй природы, ветхий человек – это как бы пародия на настоящего человека. Естественно, все другие типы свободы – особенно второй – кажутся бледными, по сравнению с этой свободой. Собственно, в понимании православия личность – это человек, обретший, в той или иной степени, эту свободу во Христе. Степень эта может быть разной у разных людей. Эта свобода – есть Сам Христос, Его Жизнь, к Которой приобщается христианин. Все притчи Христа о Царствии Небесном – об этой свободе. Она есть та жемчужина, найдя и желая приобрести которую, купец идет и от радости продает, все что имел. Здесь говорится о человеке, нашедшем путь этой свободы и с радостью отказывающемся от всего своего “греховного богатства”. Также эта свобода – зерно горчичное, которое, когда его сажают, является маленьким и незаметным, а когда вырастет – то превращается в огромное дерево, в ветвях которого укрываются птицы небесные. Здесь говорится о духовном опыте человека жизни во Христе, обретения Христовой свободы. Сначала это какой-то небольшая часть жизни человека, но, по мере его духовного роста, вся душа человека становится Христовой, превращается в прекрасное духовное древо, в котором укрываются и поют птицы – способности человека, другие люди.

К сожалению, современный мир выдвинул на первый план вторую свободу, абсолютизация ценности которой не обоснована, и совсем забывает о третьей, настоящей свободе.

1.3. Разум

Разум, ум – еще одна из важнейших способностей человека, отличающих его от животных. Даже марксисты признавали, что сложнейшие построения в природном мире, – например, муравейник – тем не менее, на порядок ниже любого человеческого построения, потому что человек – в отличие от природных субъектов – сознательно проектирует свои постройки, и сложные, и простые. Слово “разум” у религии “отобрали”. Почему-то в постсредневековую эпоху религия относится к сфере “иррационального”, “неразумного” и т.д. Ученые атеистического толка находят в книге Ветхого Завета “Премудрость Соломона” элементы “рационализма”, как бы противопоставляя их всей христианской “иррациональной” традиции. Но такой подход - проявление безграмотности. Мы можем сказать, что разум восхвалялся в христианстве всегда, другое дело, что понимали под этим разумом нечто отличное от того, что понимают теперь.

В той же книге “Премудрости Соломона” сказано, что ее начало – страх Господень, что, кстати, не любят обсуждать выискиватели “рационализма” в Библии. Так же, как и в теме свободы, мы можем выделить “разум вообще”, присущий всем людям в силу их природы, – когда они, например, считают деньги – и особый разум, настоящий разум, который является частью духовного опыта человека. И это так же есть позитивная реализация потенции разума, которая дана всем.

В чем же она заключается? Говоря просто, в приобщении к “разуму” Бога. Безусловно, слово “разум”, в данном случае, - это несовершенное катафатическое понятие, но нам приходится им пользоваться. Собственно, Бог и не скрывает от нас глубины Своей Премудрости. Наоборот, Он их открывает, хотя мы и недостойны этого, – в Священном Писании. Откровение сообщает нам смысл нашей жизни, смысл истории всего человечества и дает возможность соотносить свою реальную жизнь с этим смыслом, насколько она ему соответствует (чаще всего – нет).

Неверно утверждать, что верующий человек не занят познанием. Вся его жизнь есть познание воли Божией и себя самого. Но это особое, духовное, покаянное познание. Разум в условиях светской культуры только растрачивает свои силы, не понимая, во имя чего он должен действовать. Как характерен для этой культуры образ утонченного интеллектуала, высокообразованного человека, знакомого со многими философскими и прочими гуманитарными теориями, и… не знающего, зачем он вообще живет. Его высокоразвитый ум не может ничего сказать по этому поводу. В итоге, жизнь этого человека превращается в пустое путешествие, перманентный поиск неизвестно чего, цинизм и нигилизм, разъедающие его душу, и т.д. Как часто такие люди делают кумира из науки или искусства, так и не открыв для себя возможность рискованного духовного полета к Богу.

С другой стороны, нужно заметить, что стяжание духовного разума – “ума Христова” (св. ап. Павел) – это тоже не одноактный процесс, это развитие, постоянное движение к Богу. Высшей ступенью в этом движении, возможной на земле, является непосредственное общение с Богом и “узнавание” Его воли об определенной проблеме, человеке. Это уже уровень святых. Например, преп. Силуан Афонский (20 в.), когда к нему обращались с каким-то вопросом, молился Богу, желая узнать Его волю, и узнавал ее. Однажды один человек (англичанин) усомнился в решении Силуана, сказав, что старец – это не оракул. На это Силуан сказал, что тот очень низко ценит его молитвы. Это была, безусловно, не гордыня, а уверенность в том, что Бог открывает Свою волю.

1.4. Любовь

Способность к духовной, всеобъемлющей любви – также одна из черт образа Божия в человеке. Говорить о любви следует, скорее, “от противного”. Мы все живем в “условиях нелюбви”, причем настолько привыкли к этому, что не всегда до конца осознаем. Сама современная цивилизация институционально сформирована так, что она существует по “законам нелюбви”. Жизнь людей все более обращена на себя, все более индивидуалистична, скорее, по факту, чем по идеологии (а часто и по идеологии). У простого человеческого общения появились очень сильные конкуренты – СМИ, потребление. Казалось бы, и в СМИ работают люди, они создают информацию, другие люди выступают в качестве объектов и субъектов информирования и т.д. Тем не менее, формируется какой-то совершенно особый информационный мир, который является человеческим только наполовину. А наполовину – техническим. В этом можно видеть проявление прогресса, но можно увидеть и другое – бегство людей друг от друга. Люди разучиваются жить и быть вместе, лицом к лицу, они уже разучились. Люди воздвигли между собой технологические, потребительские стены. Неудивительно, что эти процессы сопровождаются развитием неврозов, депрессий, увеличением количества самоубийств и т.д. Ведь любовь – к Богу и ближнему – есть смысл бытия человека, закон его “онтологии”, отступая от которого человек теряет бытие.

Очень характерен здесь пример немецкого философа-“имморалиста” Ф. Ницше. Показательно, что Ницше был мизантропом, не любил людей, относился к ним с презрением, свысока, ненавидел “толпу”. И хотя христианство тоже не жалует массовую культуру, но это принципиально другое отношение: христиане безумно жалеют людей, питающихся “свиными рожками” современных ценностей, а Ницше, тоже в какой-то степени осознавая это, презирает этих людей. Ницше сошел с ума потому, что он замкнулся на себя, “перегрелся”, не вышел к другому. Ницше остался в тех “страстных стенах”, которые отгораживают человека от других людей.

В рамках православной традиции, любовь – это не этическая, а онтологическая категория, то есть это глубинное духовное состояние человека, которое меняет его душу, тело, окружающую атмосферу, людей вокруг него. Любовь – это то “дно”, в которое “упирается” подвижник; “опустившись” на него, он понимает, что весь его предшествующий духовный опыт есть только подготовка к любви. Из любви Бог создал мир и человека. Из любви Он послал Сына Своего Единородного для спасения мира. Вот к этой Божественной любви и приобщается подвижник. И он, конечно, уже по-другому смотрит на перечисленные события и на всю свою жизнь.

Любовь – это то, что заполняет душу христианина после ее очищения от страстей. С другой стороны, нельзя путать эту духовную любовь, заповеданную Христом, и земную любовь, даже самую невинную, например, к родителям. Безусловно, эта любовь имеет право на существование, но она локальна, так же как и другие земные “любови”. Тогда как Христова любовь универсальна, она в каждом видит брата, она не знает что такое “чужой человек” и т.д. В глубине нашей души и скрывается именно такое представление о настоящей любви, но наше дело – до него “докопаться”, открыть его, освободить от ига страстей. Для человека свойственно любить каждого другого человека, и если этого не происходит, то он страдает.

Но здесь речь идет все о людях, однако первая заповедь любви – о любви к Богу. Не всегда понимают, что это значит. Выше говорилось, что мы должны каждого человека принимать как брата. Так вот и Бога мы должны принимать как Брата, тем более что Он Сам открыл нам эту возможность. При этом Бог должен в нашей любви быть на первом месте, а человек – на втором. Любить Бога – значит творить Его волю, Его заповеди, искать Его премудрости, Его видения происходящих событий и т.д. Бог – наш Отец, Брат, Он постоянно о нас заботится и нужно видеть эту заботу даже в событиях, которые земному разуму кажутся отчаянными.

Итак, мы рассказали о трех основных проявлениях образа Божия в человеке, основных, но не единственных. Читатель заметил, что всегда речь шла о духовном преодолении ветхого человека – в духовной свободе, в “уме Христовом”, в истинной любви к Богу и человеку. Здесь можно вспомнить, что некоторые Отцы учили, что нужно различать образ и подобие Божие. Образ – это духовные зачатки в человеке, а подобие – реализация данных зачатков. Цель человека в том, чтобы стяжать это подобие, чтобы образ не пролежал в его жизни мертвым грузом.

Итак, из персти и дуновения создан человек — образ Бессмертного; потому что в обоих царствует естество ума. Посему, как земля, привязан я к здешней жизни, а как частица Божественного, ношу в груди любовь к Богу и к жизни будущей, вечной”. По Своей природе Бог является Всесовершеннейшим Духом, а поэтому образ Божий в человеке нужно видеть в свойствах его души — разуме, чувстве, воле и в бессмертие ее (души). Этими свойствами души личность человека была возвышена над всем неорганическим и животным миром.

2. Особенности христианской антропологии

 

 

 

3. Содержание христианской жизни и цель бытия человека

Все согласны, что человек хочет счастья и что счастье есть цель, к которой он стремится, но согласие это, в сущности, мнимое и заключается лишь в слове “счастье”, которое толкуется очень по-разному. Поэтому и понятия людей о цели жизни в высшей степени разнообразны. Одни полагают счастье человека в тех или иных материальных благах, другие — в чувственных наслаждениях (хотели бы видеть единственное счастье и украшение человеческой жизни вообще в половой любви — Байрон, Мопассан), третьи — в достижении власти, славы земной и т.д.

Но и здравый смысл, и опыт говорят о суете искания смысла и цели жизни во временном и условном бытии. Ветхозаветный мудрец, решая вопрос: “В чем можно найти на земле высшее благо?” — указывает на собственный опыт: как он искал счастья и в знании, и в удовольствиях, и в прихотях роскоши; и убедился, что мир изменчив, и всё, чем люди прельщаются в этой жизни, не более, как вымысел беспокойного духа. Все — суета сует и томление духа. “Одно, — заключает проповедник, — надлежащим образом утешает человека и доставляет ему мир и радость: богобоязненность и соединенное с ней исполнение заповедей Божиих” (Екклесиаст).

Только вечное, бесконечное и абсолютное Бытие может дать непреходящий истинный смысл и содержание для человеческого духа с его бесконечными стремлениями, то есть последняя цель и высшее благо человека. Эта цель может быть осуществляема лишь через деятельное богоуподобление и через постоянное и тесное общение человека с Богом. Предел нравственного совершенствования для христианина бесконечен.

Указывая на постоянное и беспредельное совершенствование, Господь еще в Ветхом Завете говорит: “Будьте святы, как Я свят”, в Новом Завете Он, выражая эту же мысль, говорит: “Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный”, — вот предел нравственного совершенствования для человека.

Блаженный Августин говорит: “Бог есть Источник нашего блаженства; Он есть цель всех наших стремлений... Мы стремимся к Нему любовью, чтобы, когда достигнем, нам успокоиться. Постольку мы и блаженны, поскольку достигнем сей цели. Другого блага у нас нет никакого, кроме того, чтобы соединиться с Богом” (Светлов, стр. 596). В “Исповеди” он же говорит: “Ты сотворил нас для Тебя Самого: потому и мятется наше сердце, пока не обретет Тебя” (Гл. 1). Осуществление евангельских начал правды и любви проявляет Царство Божие уже здесь, на земле, но полное вхождение в это Царство связано с загробной жизнью и концом этого мира.

Земная жизнь должна быть приготовлением к вечности, началом жизни будущей в Царстве Отца Небесного, когда “Бог будет всяческая во всех” (Кор. 15, 23). Признанием такого смысла временной жизни не отрицаются мир и земная жизнь, но, напротив, им только и утверждаются; ибо временное без вечного, земля без неба теряют всякий смысл и ценность для людей, способных мыслить и чувствовать. Итак, Бог, слава Божия есть высшая и последняя цель человека, и поскольку она конкретно осуществляется в деятельной любви человека к Богу, в служении Ему и ближнему, то не в себе самом, не в своем эгоизме он должен видеть свое назначение и цель своего бытия, а в Боге.

3.1. Понятие о грехе

Грех, как убеждает нас в том Священное Писание, ведет свое начало от дьявола: “Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил” (1 Ин. 3, 8). “Грех есть беззаконие” (1 Ин. 3, 4), — говорит святой апостол Иоанн Богослов. Грех есть единственное препятствие общения человека с Богом. Он удаляет нас от Бога и разрушает гармонию нашего бытия. Грех — источник всякой вражды и всех нестроений. Грех есть зло всех зол, так что чрез него самая жизнь перестает быть достойной того, чтобы жить ею. Как только грех овладевает сердцем человека, так сразу же человек входит в противоречие с самим собой, с окружающим его миром и с Богом.

Наконец, грех является причиной многих болезней и самой смерти. По учению Откровения, “смерть грешника люта” (Пс. 33, 22). Душа, страшась своего Творца, от Которого она далеко уклонилась, но Которому она должна по разлучении с телом предстать, с трепетом и страхом оставляет свою храмину — тело. Человек, очищая себя от греховной скверны и созидая — с помощью благодати Божией — Царство Божие внутри себя, постоянно должен в течение всей своей земной жизни памятовать о спасении. Очищение человека от греха и его спасение возможно только в основанной Христом Церкви.

3.2. Понятие о спасении

Спасение человека совершается не действием только Бога Искупителя и Освятителя, но и собственными усилиями человека, ибо человек является разумно-свободным существом. Спасение есть, прежде всего, очищение человека от греховной скверны — достижение им святости, нравственное его обновление. Без нравственного возрождения Царство Божье доставило бы человеку мучение, а не блаженство, ибо в душе его не было бы ничего сродного с благами Царства Божьего. Но нравственное обновление человека невозможно без возрождения водой и Духом (Ин. 3, 5). Вне Церкви и без помощи Божественной благодати одними человеческими силами невозможно “…отложить прежний образ жизни человека, истлевающего в обольстительных похотях, а обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины” (Еф. 4, 21-24). Без помощи Благодати не может и возрожденный соделывать свое спасение. Эта Благодать обитает в Церкви, и Церковью она сообщается в видимых средствах — таинствах.

Итак, только святая Церковь и обитаемая в ней благодать Божья помогают человеку освободиться от греха и идти по пути духовного совершенствования ко спасению.

Все в православной Церкви, догматы, таинства, каноны, богослужения с чтением слова Божьего, обряды, молитвы, песнопения, — все направлено к духовному воспитанию человека, к его победе над грехом.

 

3.3. Понятие о Символе веры

Все необходимые для нашего спасения истины православной веры в сжатом и сокращенном виде заключаются в Символе веры. Слово “символ” происходит от греческого глагола, который в переводе означает “вместе бросаю”, “сливаю” и имеет два значения:

а) “склад”, “собрание”;

б) “знак”.

В первом смысле этим названием указывается на содержание Символа веры; во втором — на то, что Символ веры служит вернейшим признаком и указанием, к какому кто принадлежит вероисповеданию.

 

3.4. Понятие о вере и благочестии

На вопрос: “Что такое вера?”, мы отвечаем словами св. апостола Павла: “Вера же есть осуществление ожидаемого и уверенность в невидимом” (Евр. 11, 1), то есть уверенность в невидимом, как бы в видимом, и в желаемом и ожидаемом, как бы в настоящем. Вера является одним из источников наших познаний и убеждений. Все сведения приобретаются человеком двумя путями: то, что у него находится перед глазами, он может рассматривать непосредственно, — а о предметах, выходящих из горизонта его непосредственного наблюдения, он может получить сведения только от других людей. Сведения первого рода, получаемые самим человеком непосредственно, называются знанием; сведения, приобретаемые через посредство других, можно назвать верой.

Различие между знанием и верой Катехизис определяет следующим образом:

1. Знание имеет своим предметом видимое и постигаемое, а вера — невидимое и даже непостижимое;

2. Знание основывается на опыте или исследовании предмета, а вера основывается на доверии к свидетельству истины;

3. Знание принадлежит собственно уму, хотя может действовать и сердце; вера принадлежит преимущественно сердцу, хотя начинается в мыслях. Но вера определяется не только нашей уверенностью в невидимом, как бы в видимом (это определение веры с внешней стороны), вера, по словам св. апостола Павла, является даром Божьим, и этот дар надо постоянно в себе согревать.

Вера, по своей сущности, есть духовная сила, проникающая все стороны внутренней жизни человека. Она присуща всем силам души: уму, сердцу, воле. Вера направляет человека к Существу Бесконечному, Абсолютному, т.е. являет всецелое обращение ума, сердца и воли к Богу. При постоянном и деятельном устремлении человека к Богу происходит благодатное просвещение духа человеческого Духом Божиим, или таинственное, мистическое единение конечного с Бесконечным. Глубокая и сердечная вера проявляет себя в искреннем доброделании и благочестии, то есть высоконравственная и святая жизнь является внешним деятельным выражением веры человека. Молитва, многочисленные дела духовной и телесной милости, словом — всё благочестие человека (ибо, по словам св. Златоуста, различен милования образ и широка заповедь сия) неотделимы от его глубокой и искренней веры. Только такая вера оправдывает человека и приводит его ко спасению — “вера без дел мертва” (Иак. 2, 20).

3.5. Совершенство ума первозданного человека

Блаженный Августин говорит, что ум Адама (с древнееврейского — красный камень, красная глина, мужчина, мужское начало, человек) по своей силе и быстроте был настолько выше величайших из известных человеческих умов, насколько птица быстрее черепахи. По мысли Отца Западной Церкви, даже и это сравнение является слабым и недостаточным.

О великой силе ума нашего прародителя говорит Откровение. По повелению Творца, Адам нарекает “имена всем скотам и птицам небесным и всем зверям полевым” (Быт.2,20).

В древности знание имени отождествлялось с обладанием знания сущности объекта и власти над ним, поэтому наречение имен показывает в праотце глубокий ум, который быстро проникал в сущность и свойства всех тварей. По свидетельству Августина Аврелия, в наречении имен и античная мудрость видела явление великого ума.

Великому эллину Пифагору (ок. 585-500 гг. до н.э.) принадлежит изречение: “Тот был мудрейший из людей, кто первый дал названия вещам”. Адам, возделывая рай, должен был идти по пути дальнейшего развития всех своих духовных и физических сил. Путь нравственного совершенствования Адама являлся легким и светлым, то есть без тех скорбей и трудов, которые стоят на пути его потомков.

3.6. Чистота сердца первозданного человека

Ни одна нечистая мысль, ни одно нечистоте желание не возмущали светлого внутреннего состояния праотца. В душе невинного человека не было внутренней брани. Его сердце наполняли совершенный мир и спокойствие, низшие силы первозданного человека были в мирном и полном подчинении владычествующей силе ума. Откровение говорит: “И были оба наги, Адам и жена его, и не стыдились” (Быт. 2, 25), ибо стыд, по мысли многих богословов, есть нравственный страх при виде или при представлении какого-нибудь недостатка, несовершенства, нестроения. Еще в древности говорили, что стыд есть особого рода покаяние.

“Нагота, говорит проф. Л.Г. Левистский, чуждая стыда, есть совершенное неведение зла, не только отсутствие действительных недостатков и несовершенства, но отсутствие и самой мысли о них”.

3.7. Свобода воли первозданного человека

Бог, по благости Своей, при сотворении человека дал ему свободную волю, естественно расположенную любить Бога и расположенную более к добру. Ко злу в природе первозданного влечения не было. Первозданный был свободным существом, ибо он создан по образу Божьему — безусловно свободного Высочайшего Духа.

Победная и разумная душа не только составляет отличительную принадлежность человека по сравнению его с другими земными тварями, но и составляет существо самой личности человека, существо человечного духа.

Ум, чувство и воля первозданного человека были совершенно согласны с нравственным законом, с высочайшей и всесвятой волей Божьей. Имея и чистую безгрешную телесную природу, Адам легко мог пребывать и преуспевать в добре, и, таким образом, идти по пути большего нравственного совершенствования, по пути Богоуподобления. Из Откровения известно, что Творец являлся прародителям, беседовал с ними и вводил их в истины, дотоле неведомые им. Сам Творец вводит первозданного человека в рай, Сам дает заповедь “возделывать его и хранить его”, Сам приводит к Адаму жену — Еву (с древнееврейского “хава” — женское начало, женщина, жизнь, Быт. 2, 15, 22), Сам приводит к нему всю бессловесную тварь (для наречения имен, Быт. 2, 19). Господь Бог, обращаясь, говорит: “Адам, где ты?” и т.д. Что может быть большего для твари, как созерцать своего Творца, Бога и Промыслителя?

Человек, по мысли святых отцов, наслаждался сладчайшим созерцанием Бога. Все это было следствием его невинности, безгрешности и чистоты.

Чувствуя в мире живое присутствие Бога, первозданный человек сознавал и свои обязанности перед Творцом — неизменно сохранять первобытную красоту всего создания Божия. Он должен был всеми силами стараться соответствовать поддержанию в природе того совершенного порядка жизни, в котором он ясно видел печать Божественной силы и премудрости (Быт. 2, 16). Ничто живое тогда не испытывало никаких страданий, скорбей и печалей. В то блаженное время — время непосредственного общения человека с Богом, память о котором сохранилась почти у всех древних народов как о золотом веке, человек умел довольствоваться всем тем, что требовалось для поддержания телесных сил. Первозданный человек не думал о сооружении жилища, он прикрывался лишь тенью райского сада, плодами которого он питался. Весь животный мир и вся природа были покорны Адаму и всячески ему содействовали, ибо вся первозданная природа в самом начале видела в человеке не эгоистического и злого царя – завоевателя, а лишь доброго хранителя и устроителя своего. Весь мир для жизни первозданного человека не был каким-то источником зла, но являлся необъятным храмом, в котором он созерцал Всемогущего Бога. В мире царила полная гармония и блаженство.

4. Грехопадение и его последствия

Райское блаженство первых людей и, вследствие этого, совершенство созданного мира, было непродолжительным. По мнению многих святых отцов и учителей церкви, за величественной историей миротворения последовала другая, печальная история — грехопадения. Наступил страшный день — день падения прародителей. Не только многочисленные благодеяния Творца, но и угроза, и страх смерти не остановили Адама и Еву.

Священное Писание об этом моменте повествует так: “Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла пло-дов его и ела, и дала также мужу своему, и он ел” (Быт. 3, 1-6).

Вот — объяснение вечного вопроса; вот где начало человеческих скорбей, страданий, болезней, всякой суеты и самой смерти. Верховное мироправление нарушено произволом человеческой воли. Полная гармония мироздания нарушена грехом. Прародители, нарушив заповедь Творца, сразу же почувствовали в себе что-то новое и страшное, чего ранее не ощущали.

Рационалистическое, рассудочное сознание современных людей не может мириться с Богооткровенной истиной. Многие рационалисты спрашивают: “Что такое сделали прародители и чем погубили себя и все свое потомство? как могло Божественное правосудие, по их мнению, за незначительное преступление вынести суровое наказание и самую смерть?” Священное Писание учит: “Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, то становится виновным во всем” (Иак. 2, 10). Нарушив одну заповедь, прародители нарушили весь нравственный закон, ибо в каждой частной заповеди, как и во всем законе, выражается воля Божьего, которую разумно-свободная тварь для своего блага должна выполнять. Конечно, весь грех не в древе познания добра и зла, не в его плодах, ибо они сами по себе не имели никакой искусственной силы и вредного яда для человеческого организма, все дело — в послушании воле Творца. Хотя бы и не было запрещенного дерева, человек, возмечтавший стать равным с Богом (“будете как боги”) и независимым от Него, нашел бы и иное средство, которым бы обнаружил свое отпадение от своего Творца — Бога (вспомним падение части ангелов, — по христианскому учению, еще раньше падения человека часть ангелов возгордилась и отпала от Бога; этих отпавших ангелов принято называть бесами). На первый взгляд, поступок первозданного человека кажется детским, но внутри его открывается великая сила и неизмеримая глубина зла. “Пусть никто не думает, — говорит блаженный Августин, — будто грех (первых людей) мал и легок, потому что состоял во вкушении от древа. Заповедью требовалось послушание, такая добродетель, которая в разумной твари есть как бы мать и блюститель всех добродетелей”.

В “Добротолюбии” у многих святых отцов имеется замечательная аналогия: они учат, что орел считается среди пернатых господствующей птицей за свой величественный рост, могучую силу и широкий полет. Но если эта могучая птица хотя бы одним когтем зацепится за сеть, то она теряет всю свою величавость. Подобно этому и человек, если имеет хоть одну страсть или безнравственную привычку, то он теряет силу господствовать над собой и над окружающим миром.

Итак, грех первозданного человека был не таким уж и малым, каким считают его рационалисты. В одном своевольном поступке первозданных людей уже заключено множество грехов. Здесь, прежде всего, гордость, ибо прародители увлеклись обещанием змея — “будете как боги” (Быт. 3, 5), а гордость является сатанинским грехом. Здесь — и неверие, ибо они перестали верить Тому, от Кого получили свое бытие и все благодеяние.

Здесь и богоотступничество, ибо Адам и Ева склонились на сторону злого искусителя. Здесь — и хула на Творца и Промыслителя, ибо они представили себе Святейшее Существо завистливым. Здесь — и неблагодарность, и зависть, и кража. Здесь — и самоубийство, так как они знали последствия преступлениям “смертью умрете” (Быт. 3, 17).

В поступке прародителей заключается и человекоубийство, ибо вместе с собой они подвергли смерти все свое грядущее потомство.

Вот какое пагубное значение для первозданного и всего его потомства имело непослушание воле Творца. Бог весь рай, весь мир отдал человеку в его пользование и обладание, но жизнь и блаженство его не в мире, не в раю, а в Боге, в послушании Его премудрому водительству, в исполнении Его всесовершенной, всесвятой и благой воли. Человек не захотел идти путем простого послушания; он своим произволом отверг волю Творца и Промыслителя, отказался от Божественного водительства и, желая идти самостоятельно, оставил в стороне прямой указанный ему путь к совершенству.

Вместо одного добра первозданный человек пожелал отведать плодов добра и зла. Бог, не стесняя свободы первозданного, позволил ему идти дорогой, которую он сам избрал. По мысли многих святых отцов и учителей Церкви, Творец как бы сказал человеку: “Ступай путем, который ты избрал; ты (человек) много пострадаешь на нем. Но спасительных предначертаний Моих, с которыми Я создал тебя, Я не изменю”. Бог приведет человека к этой цели творения. Человек, удалившись от Бога, пошел по пути зла, но не разрушил предначертаний Творца.

Таким образом, человек своим поступком, проявив своеволие, оказал противление воде Божией и уклонился от Божественного водительства.

Последствия грехопадения. Удаление прародителей от Бога

4.1. Духовная смерть

Прародители допустили произвол и потому изменились по своему психологическому состоянию и уже не могли находиться в прежних отношениях с Богом. Первоначальный союз взаимной любви между Богом и человеком разрушился. Для Адама и Евы стало страшно близкое присутствие Бога, и они решили скрыться от лица Божия (Быт. 3, 8). А удаление от Бога есть отсутствие всех добрых расположений души, веры, надежды, любви, сыновнего страха, повиновения. Человек теперь не может наслаждаться созерцанием Бога и райской жизнью. Выдающийся апологет II-III веков святитель Ириней Лионский говорит, что несчастные преступники желали убежать не от суда, не от наказания, а только от Лица Божия, ибо чувство присутствия Бога, несомненно, должно было увеличивать собой и без того немалые их душевные мучения. Испытывая страшные чувства виновности и стыда перед Богом за свое преступление, прародители, по мысли святого Отца, желали, чтобы Всеведущий Бог, зная об их преступлении, предоставил бы их самим себе, ибо не желали испытывать невыразимого страдания от возможной встречи с Богом.

В своей девятой беседе “О том, что Бог не виновник зла” святитель Василий Великий проводит основную мысль, согласно которой только в Боге — жизнь. Всякое отчуждение от Бога есть несноснейшее зло, самое тяжкое для человека, как для глаза лишение света, или блуждание человека во мраке вечной ночи.

Прародители, чувствуя свою виновность, не могли уже более беседовать со своим Творцом. Но, несмотря на преступление наших прародителей, Бог не желает оставить их, и, обращаясь к Адаму, говорит: “Адам, где ты”? (Быт. 3, 9). Адам не смел показаться Богу и не мог сказать Ему правду о своем преступлении. Адам только ответил Всеведущему Богу, что он наг (Быт. 3, 10). Первозданный человек вполне сознавал свое преступление, но сказать об этом Богу для него было мучительно тяжело, и, желая избежать этой муки, он в своем ответе Богу не высказал той главной причины, тяжесть которой он испытывал во всем своем существе. Но Всемогущий Бог ждал правды и потому обращается к нему с новым вопросом: “кто сказал тебе, что ты наг? Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть?” (Быт. 3, 11). Творец-Сердцеведец, зная, как трудно бывает грешнику осознать свои грехи, Сам называет его преступление. Но Адам, вместо чистосердечного раскаяния пред Богом, указывает, что виновна его жена, которую дал ему Творец. Подобным образом поступает и праматерь, обвиняя в виновности змея, который соблазнил ее (Быт. 3, 12-13). Прародители не умерли тут же физической смертью, они прожили на земле еще много лет. Но немного радости для преступника, если только отложен день его смертной казни. В тот же день они умерли духовно.

4.2. Помрачение духовных сил первозданного человека

В тот же день, разделивший Адама и Еву с Богом, были помрачены их духовные силы. У них зародилось лукавство, обман и, вместо смирения, — гордость, которая наполнила их души. Грех помрачил глубокий и проницательный разум первозданного. Откровение, сообщая об этом, говорит: “И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая” (Быт. 3, 8). Раньше, до падения, он, конечно, знал, что от Лица Божия скрыться никому нельзя.

Об осквернении и помрачении чистого и светлого чувства Откровение повествует: “...И убоялся, потому что я наг, и скрылся...” (Быт. 3, 10). До падения прародители не замечали своей наготы (см. пункт “Чистота сердца первозданного человека”).

Грехом была ослаблена и воля первозданного, ибо зло, вошедшее в природу человека с грехом, сделалось не только наследственным, но и господствующим в духовной природе всего ветхозаветного человечества. Человек стремился уже более ко злу, чем к добру. Господь о допотопном человеке говорит: “Помышление сердца человеческого — зло от юности его” (Быт. 8, 21).

4.3. Изменение материального (физического) мира

Нравственное зло, появившееся вследствие произвола человеческой воли, отразилось и на видимой природе, то есть в материальном мире появилось физическое зло. Приговор Господень суров и однозначен: “…проклята земля за тебя; со скорбью будешь питаться от нее во дни жизни твоей; терния и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою; в поте лица твоего будешь есть хлеб, доколе не возвратишься в землю, из которой ты взят, ибо прах ты и в прах возвратишься” (Быт. 3, 17-19).

Под бременем сего проклятия земля стала менее плодородной, стихии стали как бы враждовать между собой и против человека, многие животные вышли из повиновения ему и стали для него страшны и опасны, ибо они теперь видели в человеке не доброго хранителя и устроителя своего, а эгоистического и злого царя-завоевателя. По словам апостола Павла, это ненормальное состояние, в которое поставлена тварь грехом человека, для нее самой тяжело и обременительно: “...вся тварь совокупно стенает и мучится доныне”(Рим.8,22).

4.5. Телесная смерть

“Бог не сотворил смерти” (Прем. Солом. 1, 13), “Бог создал человека для нетления” (Прем. Солом. 2, 23). Условием этого бессмертия была праведность, ибо “праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть” (Прем. Солом. 1, 15). Причина смерти — грех, ибо Господь сказал: “В день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь” (Быт. 2, 17).

В день грехопадения физические силы Адама и Евы были ослаблены и помрачены. Прародители почувствовали в теле слабость, а затем возникли и самые болезни, которые старили их и с каждым днем приближали к могиле. Стройная внутренняя гармония между душой и телом нарушилась. Душа и тело в первозданном вступили по грехопадении в столкновение между собой. Наконец, после всех этих потрясений и всяких вредных влияний произошел разрыв между душой и телом. Наступила смерть физическая, ибо тело должно возвратиться в землю, по словам Творца: “ибо прах ты и в прах возвратишься” (Быт. 3, 19), “а дух возвратится к Богу, Который и дал его” (Ек. 12, 17).

Итак, грех прародителей внес:

1) расторжение первоначального союза взаимной любви между Богом и человеком (духовную смерть);

2) помрачение всех духовных и физических сил в природе человека;

3) физическое зло, или искажение первобытной красоты и гармонии материального мира;

4) телесную смерть.

 

 

Электронный текст с авторского сайта (в настоящий момент неработающего).

Текст в данном оформлении: Библиотека сайта Христианская психология и антропология.

 

 

Последнее обновление файла: 01.07.2011.