"НЕ УБИЙ"
по современному толкованию и по библейскому учению.
__________
Протоирея Е. Аквилонова.
__________
С.-ПЕТЕРБУРГ.
Типография М. Меркушева. Невский пр., № 8.
1906.
Man meint die Bibel zu verstehen,
weil man gewohnt ist, sie nicht zu
verstehen.
D. F. Strauss.
Взятый из прогремевшей, назад тому почти тридцать пять лет, по всему свету книжки Штраусса "Der alte und der neue Glaube" (Bonn, 1873, fünfte Aufl., S. 301) горький эпиграф наиболее удачно подходит к нижеследующему содержанию настоящей заметки, автор которой считает нужным побеседовать с читателями насчет одной заповеди, в последние годы и, особенно, теперь сделавшейся камнем преткновения не только для мирских людей, но и для тех, пастырскому водительству которых поручены эти последние. Едва ли можно отыскать какую-либо другую заповедь закона Божия, по поводу которой рождалось бы у нас столько разговоров, споров и различных толкований, сколько рождается их по поводу шестой заповеди: "не убий". Что бы казалось более легким по сравнению с усвоением этой краткой, ясной и точной заповеди, и где бы еще можно было предположить наименьше несогласных мнений в истолковании по сравнению с усвоением этой краткой, ясной и точной заповеди, и где бы еще можно было предположить наименьше несогласных мнений в истолковании по сравнению с взятым случаем? В действительности, к сожалению, видим противное взятому предположению, и не дальше, как только на этих днях, один из таких членов Государственной Думы, от которого всего естественнее было ожидать правильного разумения заповеди, предложил такое толкование ее и поставил ее в такую ложную связь с правительственными действиями, что насущная нужда в посильном исправлении данного (см.
– 1 –
"Нов. Вр.", от 2 июня 1906 г., № 10.853) толкования не подлежит никакому сомнению.
"Великую заповедь "не убий" просмотрел", по словам некоего оратора, "молитвенник (??!) земли русской министр Дурново". Оставим министра в покое, а спросим-ка лучше самого оратора: не "просмотрел" ли он, неумолимый критик, взятой заповеди? Хорошо ли исправляет заблудшего с его помощниками? Насколько ли сам милосерд, насколько не замечает милосердия в других? "Служитель Бога" так ли понятен слушателям, как ему оказался "совершенно непонятным" ответ главного военного прокурора?
Прежде нежели смело ссылаться на Библию (в Государственной Думе нередко раздаются обращения к этой св. книге), полезно прочитать ее с подобающим вниманием. Знающего Библию отличить от незнающего очень легко по одностороннему толкованию взятой заповеди. Если бы оратор потрудился от 20-й гл. книги Исход (20,13: "не убий") перелистывать следующие главы как этой, так и других св. книг, то едва ли стал бы упрекать другого в провинности наименее простительной самому обвинителю в его собственном положении. Чтобы не быть голословным, обращусь к библейским данным. Исх. 21, 12: "Кто ударит человека, так что он умрет, да будет предан смерти". Ст. 14: "если кто с намерением умертвит ближнего коварно, то и от жертвенника Моего бери его на смерть". Ст. 15: "Кто ударит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти". Ст.16: "Кто украдет человека и, поработив, продаст его, – того должно предать смерти". Ст. 17: "Кто злословит отца своего, или свою мать, того должно предать смерти" (ср. ст. 22-23, 28-29). Исх. 22, 2: "Если кто застанет (ночью) вора подкапывающего и ударит его, так что он умрет, то кровь не вменится ему". Ст. 19: "Всякий скотоложник да будет предан смерти" (ср. ст. 18 и 20). После того как Моисей во
– 2 –
гневе разбил скрижали завета по причине уклонения израильтян в идолопоклонство, то, в предотвращение горшего зла, он "стал в воротах стана и сказал: так говорит Господь, Бог Израилев: возложите каждый свой меч на бедро свое и убивайте каждый брата своего, каждый друга своего, каждый ближнего своего" (Исх. 32, 26-27). Лев. 24, 10-17 повествуется о побиении камнями всем обществом сына одной израильтянки, хулившего Господа. Лев. 27, 28-29 – о предании смерти всего заклятого. Числ. 15, 32-36 о такой же казни над собравшим дрова в субботу. Числ. 25, 7-9 – о ревности священника Финееса, пронзившего копьем блудника с женщиной (ср. Втор. 22, 22-24)…
Итак, вслед за краткой заповедью "не убий" тянется бесконечная цепь фактов, как бы наперекор неизменной Божией воле. Что ж это такое? Здесь можно допустить несколько предположений, разбор которых послужит лучшим доказательством истинности какого-либо одного из них. Первое то, что и Моисей, как человек, мог течением времени "просмотреть" великую заповедь. Но для такого предположения нет места уже по одному тому, что 21-я глава (разумеется, по теперешнему деланию) является естественным продолжением 20-й, в 13 ст. которой начертана заповедь "не убий". О каком-либо "жестокосердии" (Мф.19, 8) со стороны израильского вождя также неуместно говорить в виду ясного свидетельства Числ. 12, 3, по которому, "Моисей был человек кротчайший из всех людей на земле". Если писатель этого стиха счел нужным указать на выдающуюся кротость человека Божия, то, надо полагать, в ней было, действительно, что-то феноменальное, решительно противящееся, даже, зачатку такого предположения. "Кротчайший" – и вдруг возвещает строжайшие заповеди насчет многоразличных случаев, наказуемых убиением, мало того, – смертью на костре (Лев. 20, 14)! Надо полагать, что такому
– 3 –
человеку не легко было обрекать преступников на смерть, и судейская должность стоила ему величайшего напряжения и самообладания (Исх. 18, 13-27). Заподозрить не подлинность мест, в которых повелевается казнить смертью преступников, значит расписаться в неслыханном безумии, потому что четырех книг Моисеевых, но и других ветхозаветных писаний Такой критики, слава Богу, пока еще не видал свет. Легче было бы отрицать подлинность двух слов: "не убий", но они так прочно скованы с кратчайшими всякого железа звеньями единой нерасторжимой цепи заповедей, что о них ломаются зубы самой ярой критики. Руководствуясь методом остатков, необходимо предположить подлинность цитированных мест и полное
согласие их между собою, ибо "не может нарушиться писание" (Иоа. 10, 35) и, следовательно, досадное "просмотрел" поставить в счет современным "думским" толковникам.
Как легко видеть уже по "личной" форме заповеди, все они и, в частности, шестая имеют в виду так называемую "индивидуальную мораль". Премудрый Воспитатель рода человеческого – не как теперешние радетели о "космополитизме", о "пролетариях всех стран" и т.п., задающиеся несбыточными целями, – прежде, нежели приступить к сооружению целого здания (домостроительства нашего спасения), занялся приготовлением годных для того кирпичей: из гнилого материала, ведь, не построить прочного сооружения, Кирпичи ("живые камни" 1 Петр. 2, 5) – это человеческие личности, из которых каждая очень ценна в очах Божиих. И вот, с целью наилучшего исполнения домостроительства нашего спасения, Господь воспитывает пригодных личностей, для чего и дает им заповеди. А так как совокупностью избранных личностей (Быт. 6, 18; 15, 18 и др.), естественно, составлялся такой же избранный, Божий народ, то и требовалось, с одной стороны, обуздание личного
– 4 –
произвола – этого врага всякого общежития, а, с другой, – для обеспечения правильного роста общественной жизни, предоставление самому обществу таких полномочий, которые возвышались бы над частным правом и пресекали бы преступления в самом корне.
Для решения споров и несогласий между членами такого общества недостаточно было одного личного мнения, хотя бы и мудрого, но не авторитетного для последнего. Необходим был общеобязательный и для всех повелительный голос особого учреждения, которым и был общественный суд, облеченный высшим авторитетом, о чем и говорится в Библии: "суд – дело Божие" (Втор. 1, 17). Такой, именно, суд и ведает большие и малые дела членов общества и, когда находит нужным, карает преступления смертной казнью, – прерогатива, принадлежащая только суду, а не частным лицам. "Народ приходит ко мне просить суда у Бога" говорит о себе самом Моисей, "я сужу между тем и другим и объявляю уставы Божии и законы Его" (Исх. 18, 15-16). А далее упоминается уже о поставлении Моисеем особых судей, которые решали все дела за исключением наиболее важных, переносившихся на суд самого Моисея (ст. 25-26). Надо полагать, что творившие дело Божье судьи, приговаривая виновных к смерти, не нарушали шестую заповедь и "основание" действовавших законов не было "беззаконным". В противном случае Сам Бог не хвалил бы, например, великой ревности священника Финееса, и 24.000 умерших от поражения, действительно, громко вопияли бы к небу о "презрении божеских и человеческих законов" (Числ. 25, 5-11). По словам Господа, "Финеес отвратил ярость Мою (Божию) от сынов Израилевых, возревновав по Мне среди их" (ст. 11). Как бы ни был суров приговор судей, закон, однако, запрещал "злословить" их (Исх. 22, 28; ср. Деян. 23, 3-5).
Едва ли справедливо производить такой суд из "кровавой мести права сильного", тем более, что святость
– 5 –
суда ясно засвидельствована Христом – Спасителем, от Которого идут все наши "современные нравственные начала". Для удостоверения этого положения прочитаем внимательно Евангелие. "Вы слышали, что сказано древними: не убивай; кто же убьет, подлежит суду. А Я говорю вам, что всякий гневающийся на брата подлежит суду" (Мф. 5, 21-22). Своими словами Спаситель 1) торжественно признал непререкаемый
авторитет суда, 2) расширил область подлежащих его видению дел, так как к числу таких отнес, даже, и гнев и 3) подтвердил святость шестой заповеди, ибо "пришел не нарушить закон, но исполнить" (ст. 17). Если бы Спаситель держался на этот счет другого образа мыслей, то, разумеется, не убоялся бы и выразить их пред Пилатом. В действительности же слышим совсем иное: "ты не имел бы надо Мною никакой власти, если бы не было дано тебе свыше" (Иоа. 19,11). Итак, Господь признает: 1) божественное происхождение власти ("свыше", допустим, от кесаря, но кесарева? От Царя царей) и 2) ее право осуждать на смерть (т.е., полноправие, ибо иначе не было бы "никакой" власти). Когда висевший на кресте благоразумный разбойник, "унимая" другого, говорил: "мы осуждены (т.е. на смерть) справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли" (Лук. 23, 41), Спаситель ничего не возражал против этого, тогда как мог бы утешить распятых указанием на жестокую неправду в смертной каре, за то удостоверил истинность слов разбойника (т.е. что разбойники распяты по справедливости и достойно по их злодеяниям) блаженным обетованием: "истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю" (ст. 43). Секрет признания святости власти кроется в том,
чтобы мы не были "яко гады" (Авв.1, 14). "Властитель – для того, чтобы мы не пожирали друг друга" (Златоуст, Творен. в рус. пер. СПб. 1898, т. 4, стр. 747). Здесь же находится и
оправдание военной службы, несущие которую особенно часто подвержены,
– 6 –
по-видимому, столкновению с заповедью "не убий", особенно по теперешним временам, когда на каждом шагу чуть не все поголовно клеймят военных именами убийц, палачей, кровожадных опричников и т.п.
Но вот что удивительно: как это воздержался от таких упреков, например, св. И. Креститель, проповедник, располагавший добрым лексиконом самых горьких названий? Почему столь неуловимый к другим, Предтеча сравнительно менее строг к "воинам" и не потребовал от них удаления из военной службы, если только она несовместима с исполнением рассматриваемой заповеди (Лк. 3, 14)? Хорошо известно также, что Креститель бывал у тетрарха Ирода, "который боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святой, и берег его; многое делал слушаясь его, и с удовольствием слушал его" (Мф. 6, 20).Трудно допустить, что, обличая сравнительно меньшее (незаконное сожитие), Предтеча ни одного раза не догадался обличить большее (тогдашние "Жестокие нравы"), но вернее думать, что в военной службе, как таковой, по существу не представлялось пророку ничего греховного.
Также и Спаситель не увещевал капернаумского сотника оставить свою службу, хотя тот своими рассуждениями о "подчиненных воинах" прямо – таки напрашивался на сильное вразумление (Мф. 8, 9). Наоборот, военное звание сотника оставлено втуне; мало того, Своими словами: "и в Израиле не нашел Я такой веры" (ст. 10) Спаситель удостоверяет совместимость высоко – религиозной жизни с военным званием. Призванный к сотнику Корнилию, ап. Петр также ни слова не говорит ему об отречении от военной службы, не взирая на следующую речь Корнилия: "теперь все мы предстоим пред Богом, чтобы выслушать все, что повелено тебе от Бога" (Деян. 19, 33).
Неужели во "всем" не нашлось места только для одного и, при том, главнейшего – для вопроса о совместимости военной службы с христианством? "Если центурион Корнилий, ставши вполне христианином,
– 7 –
остался воином, и однако не мог разделиться на два чуждых друг другу и несвязных между собой лица, то ясно, что он сделался христианским воином. Собрание таких воинов образует хр. войско. Но войско есть и крайнее выражение и первая реальная основа государственности" (Вл. Соловьев, Собран. сочин. т. 7, стр. 452). Еще пример. На вопрос (вспомним, при каких трагических обстоятельствах!) стражника в Филиппах: "что мне делать, чтобы спастись?" Павел и Сила ответили: "веруй в Господа И. Христа" (Деян.16, 31), – об оставлении службы в темнице ни одного слова.
Смеем думать, что, при всех своих несовершенствах ("кто без греха?" Иоа. 8, 7), представители государственной власти – не "насильники", что они не "издеваются" над "страной", что военные – не "убийцы", законы не "беззаконны", и что ими обязаны руководиться наши суды. Если же, "дыша угрозами" (Деян. 9, 1) члены Г. Думы подорвут всякое уважение к законной власти, то и сами очутятся в ужасном положении: будут изрекать законы, да никто не станет исполнять их, захотят проявить власть, но не окажется послушных. Хоть какой-нибудь порядок, все-таки, лучше беспорядка, и хоть несовершенная власть несравненно лучше анархии. "Мы живем в такие дни, когда должен торжествовать великий закон"... – здесь я расхожусь с оратором – не "поднявший меч от меча и погибнет", но "по тому узнают все, что вы – Мои ученики, если будите иметь любовь между собою" (Иоа. 13, 35).
Пр. Е. А-в.
__________
Извлечено из журнала "Церковный Вестник", 1906 г.
_____________________________________
Типография М. Меркушева. СПб., Невский, № 8.
– 8 –
Издание:
Аквилонов Е. /П./ прот. "Не убий" по современному толкованию и по библейскому учению. – СПб.: Тип. М. Меркушева, 1906
Первоначальный файл с сайта azbyka.ru.
Текст в данном оформлении с сайта www.xpa-spb.ru.
Последнее обновление файла: 01.02.2019.
